Как германский подводный флот пытался сокрушить «владычицу морей. Неограниченная подводная война Доктрина Неограниченной подводной войны

Завершение первого этапа подводной войны

Активизация подводной войны привела к резкому росту потерь союзников на море. К маю 1915 года за три неполных месяца было потоплено 92 корабля: германские лодки топили один корабль в день. Начала расти и жестокость подводников. В первые месяцы «прославился» капитан U-28 Форстнер, который сначала приказал открыть огонь по шлюпкам со спасшимися моряками с парохода «Акила». Затем, решив не утруждать себя ожиданием, потопил пассажирский пароход «Фалаба» до того, как его успели покинуть экипаж и пассажиры. Погибло 104 человека, в том числе женщины и дети.

7 мая произошло событие, которое стало одним им символов подводной войны и серьезно повлияло на дальнейший ход всей мировой войны. Субмарина U-20 под командование капитана Вальтера Швигера потопила огромный пассажирский пароход «Лузитания» у берегов Ирландии. Когда корабль еще был в Нью-Йорке, германское посольство в США через газеты предупредило о возможной атаке на лайнер, но люди продолжили покупать билеты. 7 мая пароход был замечен U-20, которая к тому моменту уже использовала почти весь боезапас за исключением одной торпеды, и собиралась возвращаться на базу. Однако, обнаружив столь лакомую цель, Швигер передумал. Крупнейший океанский лайнер был торпедирован. Сразу за первым взрывом раздался более разрушительный второй взрыв. Судебные комиссии в Великобритании и США пришли к выводу, что лайнер был атакован двумя торпедами. Командир U-20 Швигер утверждал, что выпустил по «Лузитании» только одну торпеду. Существует несколько версий, объясняющих происхождение второго взрыва, в частности, повреждение паровых котлов, взрыв угольной пыли, умышленный подрыв с целью подставить Германию или самопроизвольная детонация нелегально перевозившихся в трюме боеприпасов. Очень даже вероятно, что британцы перевозили на судне боеприпасы, хотя и отрицали это.

В результате пассажирский лайнер затонул, погибли 1198 человек, включая почти сотню детей. В число погибших вошли и 128 американцев, в том числе принадлежащих к «сливкам общества», что вызвало в Америке бурю возмущения. Вашингтон не интересовали оправдания Берлина, который указывал на то, что судно шло без флага и с закрашенным названием, что пассажиров предупреждали об опасности, что причиной торпедирования «Лузитании» послужила контрабанда на её борту боеприпасов. Что германское военное командование расценило лайнер как вспомогательный крейсер. Германии была отправлена резкая нота, в которой говорилось о том, что американское правительство не может допустить повторения подобной трагедии, гибели граждан США и протестует против атак на торговые суда. 21 мая Белый дом уведомил Германию о том, что любая последующая атака на судно будет расценена Соединёнными Штатами, как «осознанно недружественный шаг».

Отношения между странами крайне обострились. Газеты начали писать о скором вступлении США в войну на стороне Антанты. В Англии и США развернулась пропагандистская кампания о варварстве немецких подводников. Экс-президент США Теодор Рузвельт сравнил действия германского флота с «пиратством, превосходящим по масштабам любое убийство, когда-либо совершавшееся в старые пиратские времена». Командиры немецких подлодок были объявлены нелюдями. Черчилль цинично писал: «Несмотря на весь ужас произошедшего, мы должны рассматривать гибель «Лузитании» как важнейшее и благоприятное для стран Антанты событие.... Бедные дети, которые погибли в океане, ударили по германскому режиму беспощаднее, чем, возможно, 100 тысяч жертв». Есть версия, о том, что британцы фактически спланировали гибель лайнера, чтобы подставить немцев.

Этакое обострение совершенно не входило в планы германского военно-политического руководства. На этот раз канцлер Бетман-Гольвег на совещании, где также присутствовали кайзер Вильгельм II, посол Третлер в качестве заместителя министра иностранных дел, гросс-адмирал Тирпиц, адмиралы Бахман, Мюллер, предложил свернуть активную подводную войну. Начальник Генштаба Фалькенхайн также поддержал политиков, он считал, что германская армия сможет добиться решительного успеха на суше. В результате кайзера убедили в необходимости ограничить подводную войну.

1 июня 1915 года для германских подводников ввели новые ограничения. Отныне им запрещалось топить большие пассажирские пароходы, даже если они принадлежали британцам, а также любые нейтральные суда. Тирпиц и Бахман в знак протеста против этого решения подали в отставку, однако кайзер её не принял. Стоит отметить, что несмотря на ограничения германский подводный флот по-прежнему активно топил вражеские суда. В следующие месяцы цифры потопленных судов только возросли по сравнению с предыдущими месяцами. В мае было потоплено 66 судов, в июне уже 73, в июле - 97. При этом германцы почти не несли потерь в подлодках. В мае в Северном море не погибла ни одна субмарина, в июне - две (U-14 и U-40). Союзники по-прежнему не могли наладить эффективную противолодочную оборону.

В августе 1915 союзники потеряли уже 121 судно общей вместимостью 200 тыс. тонн. Но вскоре произошло еще одно событие, которое окончательно завершило первый этап подводной войны. 19 августа германская подводная лодка U-24 потопила пассажирский пароход «Арабика». При этом погибли 44 человека. США вновь заявили решительный протест, требовали извинений и возмещения ущерба. Германский посол в Вашингтоне вновь вынужденно заверил американское правительство, что подводная война будет ограничена. 26 августа германский совет принял решение свернуть подводные операции. 27 августа подводному флоту Германии предписали прервать боевые операции до выяснения ситуации. 30 августа были введены новые правила подводной войны. Подводному флоту приказывалось оставить район операций у западного побережья Англии и в Ла-Манше. Кроме того, теперь суда разрешалось топить только в рамках морского права. Пассажирские суда топить запрещалось, грузовые суда должны были не топить, а захватывать. Таким образом, первый этап подводной войны подошел к концу.

Первый этап подводной войны показал большие потенциальные возможности подводного флота, особенно когда противолодочная оборона была малоэффективна. С начала войны было потоплено судов общим водоизмещением 1 300 000 тонн. Германия потеряла по разным причинам 22 субмарины. Однако было очевидно, что в Германии переоценили возможности подводного флота. Он не мог привести к морской блокаде Англии. На состоянии Британии подводная война сказалась незначительно. Англия имела слишком большой торговый и военный флот. У Германии было мало субмарин и они ещё были далеки от совершенства. Также подводная война, с гибелью пассажирских судов и мирных граждан, вызывала большой негативный резонанс в мире. Кроме того, метания правительства, которое не решалось начать полномасштабную подводную войну, мешали подводникам. Сильно мешали германским адмиралам и постоянные вмешательства военного сухопутного командования.

В результате адмиралы Бахман и Тирпиц и подали в отставку. Кайзер оставил на своем посту Тирпица по политическим соображениям (он был очень популярен в народе). Бахмана же на посту начальника военно-морского штаба сменил Геннинг фон Хольтцендорф, человек, близкий к канцлеру, который выступал за нормализацию отношений с США. Он продолжил курс на сворачивание операций подводного флота. Правда, фон Хольтцендорф вскоре пересмотрел свои взгляды и направил кайзеру и правительству несколько меморандумов, в которых доказывал необходимость возобновления неограниченной подводной войны.

Появление первых подводных крейсеров

«Ограниченная» подводная война в Северном море продолжалась. У берегов Ирландии и западной Англии германцы сосредоточились на боевых действиях с помощью подводных минных заградителей, которые устанавливали мины у портов и побережья. Но малые субмарины, несущие всего по 12 мин, не могли сильно повлиять на положение вражеского флота. Германские подводники действовал и на других театрах военных действий: в Средиземном, Черном и Балтийском морях. Правда, размах операций там многократно уступал активности боевых действий в морях вокруг Англии. К примеру, в Черном море действовали всего несколько германских подлодок, которые занимались в основном разведкой и не могли создать серьёзной угрозы для русского флота. Более активно шла подводная война в Средиземном море, где австрийские и германские подлодки атаковали суда Италии, Франции и Великобритании. Велась подводная война и на Балтийском море, хотя здесь большую активность проявляли русские и английские подлодки.

Одновременно немцы продолжали активно наращивать мощь подводного флота и строить новые субмарины. Они начали строить настоящие океанские подводные крейсеры, предназначенные для прорыва блокады и доставки стратегических грузов. Эти субмарины обладали повышенной дальностью хода. Они должны были получить мощное вооружение: 2 500-миллиметровых торпедных аппарата с боезапасом в 18 торпед и 2 150-мм пушки, 2 88-мм пушки. Первенцами стали два корабля класса «Дойчланд»: «Дойчланд» и «Бремен». Они имели водоизмещение более 1500 тонн, скорость над/под водой 12/5 узлов, и огромную автономность в 25 тысяч миль.

Первая субмарина «Дойчланд», в июне 1916 года совершила пробный поход в Америку за грузом стратегического сырья. Большей частью лодка шла в надводном положении и лишь при появлении какого-либо судна уходила под воду и шла с использованием перископов, а если и это представлялось рискованным, то совсем скрывалась в воде. Её появление в Балтиморе, где подлодка приняла на борт 350 тонн каучука, 343 тонны никеля, 83 тонны цинка и полтонны джута, вызвало большой резонанс в мире. Появление подобных подводных крейсеров у Германии означало, что теперь немцы могли атаковать вражеские корабли даже на значительном удалении от своих баз, в том числе и у берегов Америки. Британцы попытались перехватить субмарину, но она 24 августа благополучно вернулась в Германию.

В сентябре в Германии решили повторить эксперимент. К берегам США были отправлены еще две лодки - еще один подводный крейсер «Бремен» и субмарина U-53. «Бремен» до Америки так и не дошел, где-то погиб. А U-53 благополучно достигла Ньюпорта, заправилась там топливом и вновь вышла в море. У берегов Лонг-Айленда она потопила семь английских торговых пароходов. Затем субмарина успешно вернулась на базу на острове Гельголанд. В ноябре «Дойчланд» совершила еще один рейс в США с грузом на 10 млн. долларов, включавшим драгоценные камни, ценные бумаги и лекарственные средства. Она успешно вернулась в Германию. В феврале 1917 года подводный крейсер был передан германскому императорскому флоту и из подводного транспорта его перестроили в военную подлодку U-155. Корабль оснастили 6 носовыми торпедными аппаратами с 18 торпедами и двумя 150-мм пушками. Таким образом, германские подводники показали, что теперь они могут действовать на трансатлантических торговых линиях противника.

Начало второго этапа масштабной подводной войны

К концу 1916 года военное положение Центральных держав стало стремительно ухудшаться. В ходе кампании 1916 года Германия не смогла добиться решительного успеха ни на Западе, ни на Востоке. Сокращались людские ресурсы, ощущалась нехватка сырья и продовольствия. Стало очевидно, что в войне на истощение германский блок ждёт поражение. В Германии пришли к убеждению, что следует возобновить «беспощадную» подводную войну.

Как отмечал военный историк А. М. Зайончковский: «В основном расчет германцев был очень прост: англичане к 1917 г. располагали тоннажем примерно до 16 млн т; из них 7 млн т были нужны для военных потребностей, остальные 9 млн т были необходимы для жизни страны в течение года. Если удастся уничтожить большой процент из общего тоннажа, а нейтральные суда из боязни быть потопленными прекратят свои рейсы в Англию, то дальнейшее продолжение войны станет для последней невозможным».

22 декабря 1916 года фон Хольтцендорф с обширным меморандумом обратился к начальнику генштаба фельдмаршалу Гинденбургу. В документе адмирал еще раз подчеркивал необходимость начала неограниченной подводной войны. Считалось, что если вывести из войны Англию, то это губительно скажется на всей Антанте, которая зависела от возможностей британского флота. Понятно, что учитывался риск вступления в войну США. Однако сторонники неограниченной подводной войны считали, что даже если Вашингтон выступит на стороне Антанты, то особой угрозы нет. У США нет большой сухопутной армии, которая бы усилила союзников на Французском театре и Америка уже и так материально поддерживает страны Антанты. Также немцы надеялись поставить Англию на колени раньше, чем США успеют сформировать и перебросить значительные силы в Европу.

В результате германское правительство 27 января 1917 года приняло решение о возобновлении неограниченной подводной войны на море. 31 января Берлин известил мир о начале неограниченной подводной войны.

Подводная война в конце 1916 - начале 1917 гг.

9 декабря 1916 года Англия сообщила о затоплении в Ла-Манше трех гражданских пароходов. 11 декабря в Ла-Манше немецкой подводной лодкой был потоплен пароход «Ракиура», шедший под флагом нейтральной Норвегии. Экипажу удалось спастись. В этот же день у берегов Сицилии германской подводной лодкой UB-47 был потоплен британский транспорт «Магеллан». 20 декабря германская подводная лодка U-38 потопила британский пароход «Итонус» в 72 милях к северо-востоку от Мальты. 27 декабря 1916 года германской подводной лодкой UB-47 под командованием капитан-лейтенанта Штейнбауэра у берегов Сицилии был затоплен французский броненосец «Голуа». Экипажу удалось эвакуироваться, погибли 4 человека.

С началом 1917 года германцы резко активизировали действия своего подводного флота. 1 января 1917 года этой же подводной лодкой неподалеку был торпедирован и затонул британский лайнер «Иверния», который перевозил войска в Египет. Благодаря умелым действиям экипажа большинство солдат сумели спастись на шлюпках, погибли 36 человек. Только за один день 2 января ими было потоплено (преимущественно в Бискайском заливе и у берегов Португалии) 12 кораблей - 11 торговых пароходов, принадлежавших Норвегии, Англии, Франции, Греции и Испании, и русский броненосец «Пересвет».

«Пересвет» был головным кораблем серии из трёх несколько отличающихся друг от друга броненосцев (в серию входили «Ослябя» и «Победа»), построенных на рубеже XIX-XX веков на Балтике. 1902 году корабль прибыл в Порт-Артур. Во время русско-японской войны этот корабль был потоплен в гавани Порт-Артура, затем поднят японцами, отремонтирован и введен в строй под именем «Сагами». В связи с потребностью в кораблях для создаваемой флотилии Северного Ледовитого океана, а также для возможного участия, хотя бы символического, в операциях союзников на Средиземном море, Россия в 1916 году обратилась к Японии с просьбой продать ей бывшие русские корабли, доставшиеся японцам как военные трофеи. Японцы согласились уступить лишь три старых корабля: линкоры «Танго» (бывшая «Полтава») и «Сагами» и крейсер «Соя» (бывший «Варяг»).

Выкуп «Сагами» обошёлся России в 7 млн иен. 21 марта 1916 года все три корабля прибыли во Владивосток. В октябре 1916 года после ремонта «Пересвет» отправился в Европу через Суэцкий канал. Предполагалось, что сначала будет проведен капитальный ремонт судна в Англии, а затем он присоединится к русской Северной флотилии. Но 2 января 1917 в 10 милях от Порт-Саида в 17.30 «Пересвет» подорвался носом и кормой сразу на двух минах. Корабль быстро погружался, и командир приказал команде спасаться. Спустить успели лишь один паровой катер. В 17.47 «Пересвет» опрокинулся и затонул. Находившиеся рядом английский эсминец и французские траулеры подняли из воды 557 человек, несколько из них позднее скончались от ран и переохлаждения. Погибли 252 члена команды «Пересвета». Позже выяснилось, что корабль погиб на минном заграждении, выставленном немецкой подводной лодкой U-73.

За последующие несколько дней германскими подводными лодками в Средиземном море и в Бискайском заливе было потоплено еще 54 корабля стран Антанты и нейтральных стран - в основном грузовые пароходы и траулеры. С 9 по 15 января в Бискайском заливе, Ла-Манше, Северном, Средиземном и Балтийском море германские субмарины потопили 29 кораблей (большинство были британскими, но также были французские, норвежские, датские, шведские). Германские подводники при этом понесли лишь одну потерю - 14 января в проливе Ла-Манш была затоплена лодка UB-37.

17 января в Атлантическом океане недалеко от португальского острова Мадейра германский вспомогательный крейсер «Мёве» потопил английское торговое судно. С 16 по 22 января германские подводные силы потопили в Атлантическом океане (в основном у побережья Португалии и в Бискайском заливе) и в Средиземном море в общей сложности 48 торговых судов стран Антанты и нейтральных стран.

За период с 23 по 29 января немецкие подводные лодки потопили в общей сложности 48 кораблей, в том числе 1 шведский, 3 испанских, 10 норвежских, 1 датский и 1 нидерландский, несмотря на нейтралитет этих стран. 25 января в Ирландском море на мине, установленной немецкой подводной лодкой, подорвался британский вспомогательный крейсер «Лаурентик». Крейсер следовал из Ливерпуля в Галифакс (Канада) и уже на выходе из Северного пролива наткнулся на немецкую мину. Погибли 378 из 745 человек, находившихся на его борту. Эту трагедию можно было бы расценить как обычную на фоне других потерь британского королевского флота, да и других флотов, во время Первой мировой войны. Кроме того, сам «Лаурентик» даже не являлся боевым кораблем и не был ценной единицей британского флота. Это был пассажирский лайнер, наскоро переоборудованный перед войной во вспомогательный крейсер. Единственным достоинством его была только достаточно высокая скорость.

Однако гибель этого корабля заслужило самого пристального внимания британского правительства. Место, где погиб крейсер, тут же взяли под охрану английские корабли. Командование флота с нетерпением ожидало прибытия водолазов. Причина была в том, что на дно отправились более 3200 слитков золота, упакованных в ящики весом 64 килограмма каждый, общей массой почти 43 тонны из золотого запаса Великобритании. Крейсер побил все существовавшие до него рекорды, ещё ни один корабль не перевозил столько золота. Золото предназначалось для правительства США в качестве оплаты за поставки продовольствия и военного снаряжения для Великобритании. Стоит отметить, что Вашингтон в ходе войны сильно обогатился на поставках странам Антанты и нейтральным державам, а также превратился из должника в мирового кредитора, так как воюющие державы вынуждены были платить золотом за американские поставки, а также брали кредиты у США. Потеря этого корабля сильно ударила по британским финансам.

Вскоре к месту гибели корабля прибыли водолазы. Первый спуск под воду позволил обнаружить затонувший крейсер и наметить план дальнейших работ. Судно лежало на левом борту, его верхняя палуба находилась всего в 18 метрах от поверхности моря. Прибыло также специальное судно, со специальным оборудованием для подводных работ. Поскольку Адмиралтейство не требовало сохранить сам корабль, а только достать его содержимое, решено было использовать взрывчатку. Начало работ было успешным, подняли несколько ящиков. Но, затем разыгрался шторм, длившийся целую неделю. Когда спасатели вернулись к «Лаурентику», их ожидало печальное зрелище. Под ударами штормовых волн корпус судна сложился в гармошку, проход, через который водолазы вытащили свои первые находки, превратился в щель. Также судно сместилось и опустилось на глубину 30 метров. Когда водолазы заново расчистили себе путь к сокровищам, то с удивлением обнаружили, что все золото исчезло. Выяснилось, что под действием шторма обшивка крейсера разошлась, все золото провалилось вниз и находилось где-то там, под тоннами стальных обломков. В результате работы сильно затянулись. Водолазы с помощь взрывчатки прокладывали себе дорогу, искали золото. Осенью 1917 года работы временно прервали из-за начала периода штормов. Так как Америка вступила в войну на стороне Антанты, то работы отложили на послевоенный период. Только в 1919 году спасательное судно вновь подошло к месту гибели крейсера. И снова водолазам пришлось начинать всё сначала. Теперь им приходилось убирать камни и песок, которые слежались в плотную массу и напоминали цемент. Использовать взрывчатку было нельзя, золото бы окончательно засыпало. Водолазы с помощью ломов и шлангов, по которым под высоким давлением подавалась вода, отламывали куски «цемента» и отправляли их на поверхность. В итоге работы продолжались до 1924 года. В процессе поисков огромный океанский лайнер был буквально разрезан на куски и растащен по дну океана. За все время поисков водолазы совершили более 5000 погружений и вернули в британскую казну почти всё золото.

За первые пять дней неограниченной подводной войны, которая официально была объявлена 31 января 1917 года, германскими подводными лодками в Атлантическом океане и в Средиземном море было потоплено 60 кораблей стран Антанты и нейтральных держав, включая один американский. За период с 6 по 12 февраля германскими подлодками было затоплено ещё 77 судов, в том числе 13 кораблей нейтральных стран. За время с 13 по 19 февраля германцы потопили ещё больше торговых судов стран Антанты и нейтральных государств - 96. В период с 20 по 26 февраля немцами был потоплен 71 корабль. С 27 февраля по 5 марта германские подлодки затопили 77 судов.

Всего за три первых месяца 1917 года германские подводники потопили 728 судов общим водоизмещением 1 168 000 тонн. В результате в среднем немцы топили за эти месяцы по 8 судов в день. Правда, выросли и их потери - за три месяца 9 подлодок. Однако темпы строительства новых субмарин тоже возросли, и за этот же срок в Германии построили 24 подводных корабля. Основной проблемой теперь была нехватка обученных кадров.

Продолжение следует…

Глава 27. Подводная война.

Из очерка общего хода Мировой войны известно, какую громадную роль сыграла подводная война, явившись, наряду с блокадой, одной из важнейших операций кампании 1914-18 г. г.

Рассмотрим теперь этот вопрос несколько подробнее, чтобы проследить, как развивалась идея подводной войны, как были использованы немцами ее возможности, каковы, наконец, меры борьбы с нею были предприняты государствами Антанты.

Подводная война в 1914-15 г.г.

После того, как крейсерские операции не увенчались успехом и привели в общем лишь к ослаблению германского флота, у Германии не оставалось средств воздействия на морские нута Антанты.

Непредвиденные перспективы были открыты ошеломляющим успехом подводных лодок в Северном море к концу 1914-го года, (см. стр. 340). Немцы нашли вновь оружие для продолжения борьбы на океане, той борьбы, которая при удаче, при сильном ударе до морским сообщениям Англии, могла повернуть ход кампании в их пользу.

Английский флот блокировал Германию, прекратив в нее подвоз продовольствия. Та же задача в отношении Англии могла быть возложена на подводные лодки немцев. Их шанс был в том, что Англия еще более нуждалась в сообщениях с миром, в подвозе сырья и продовольствия, что она неизмеримо менее, чем Германия, была бы способна вести войну будучи заблокированной.

Однако, подводная война с целью прекращения подвоза была сопряжена с большими трудностями, именно:

1) Подводные лодки не могли, без риска быть потопленными, производить в море подробный осмотр встреченных пароходов, будучи ограничены перевозочными средствами, даже - состояние моря могло не позволить этого.

Торговля же шла преимущественно под нейтральным флагом; при чем поднимать флаг чужой национальности допускалось как военная хитрость.

Всякое стеснение торговли вызывало тотчас протесты со стороны нейтральных государств, прежде всего - Америки. Если Англия могла урегулировать этот вопрос, благодаря тщательному осмотру пароходов, организации мореплавания, системы определенных фарватеров, по которым они плавали, и создать специальные организации, следившие за ходом нейтральной торговли, то германцам, в особенности в виду неблагожелательной им позиции Америки, так определившейся с самого начала, эти меры были недоступны.

2) Чтобы вести подводную войну, стремясь достичь решительного результата, Германия должна была собрать значительное число подводных лодок и сразу начать операции в крупном масштабе. Это было тем более важно, что в период 1914-15 гл. фактически не только торговые, но в значительной мере и военные суда, не имели средств борьбы с подводными лодками. Первые моменты были особенно, в этом смысле, выгодными.

Таким образом, сама обстановка диктовала условия, при которых подводная война могла сыграть решающую роль в войне. Это были а) принцип беспощадной подводной войны, когда всякое судно, встреченное в военной зоне, независимо от его флага и назначения, безоговорочно топится лодкой, считаясь со всеми последствиями, которые могу г проистечь отсюда в отношении политических осложнений с нейтральными государствами, б) сосредоточение сразу больших подводных средств

Эти оба условия в начале не были германцами выполнены, что и послужило в конечном счете к тому, что подводная война, страшное для того времени оружие, не дала им всего того, что она могла дать.

Германским морским генеральным штабом еще в конце 1914-го года был выработан проект беспощадной подводной войны, как протест против английской «голодной блокады». Но лишь в феврале 1915-го года вопрос о подводной войне был Германиею поставлен практически: морское командование сообщило главному германскому командованию, что оно готово начать подводную войну, рассчитывая в течение нескольких месяцев вывести Англию из войны, если подводным лодкам будет предоставлена полная свобода действия и в основу их будет положен принцип «беспощадности».

4-го февраля 1915-го года Германия объявила воды, омывающие Англию, военной зоной, и что с 18-го февраля все встреченные германскими военными судами (подводными лодками) в этих водах английские торговые суда будут уничтожаться; правительства извещались, что нейтральные суда, встреченные в той же зоне, ввиду злоупотребления англичанами нейтральным флагом, подвержены большой опасности.

Таким образом, Германией был дан двухнедельный срок, предупреждающий о начале подводной войны.

Однако, прежде чем операции начались, они были скомпрометированы нерешительностью германского министерства иностранных дел. Уже 12-го февраля, до истечения этого срока, Америка заявила протест, недвусмысленно угрожая военными действиями, если бы от подводной войны пострадали бы американские граждане. Германия была принуждена ответить, что не будет нападать на нейтральные суда. Кроме того, она заявила о своей готовности прекратить подводную войну, если англичане допустят подвоз сырья и продовольствия. Это предложение успеха не имело, но принцип «беспощадности» уже был нарушен в самом начале, еще до проведения подводной войны. 14-го февраля вышедшим в море лодкам было передано по радио приказание - не топить коммерческих судов под нейтральным флагом.

В какой мере это соответствовало обстановке, можно судить из того, что еще в январе 1915-го года английское командование рекомендовало торговым судам Англии внимательно следить за подводными лодками и вблизи британских островов итти либо вовсе без флага, либо под нейтральным флагом, английский же - поднимать при встрече с союзными и своими судами.

Подводную войну Германия начала, располагая весьма скромными средствами. К 1-му февраля 1915 года находилось в строю всего 27 лодок, из них 8 старых. Строились 26 лодок по 800 т., 4 больших подводных заградителя и 32 малых лодки (120 т.), для действий в юго-западной части Северного моря и у отмелого прибрежья Фландрии. Фактически, в первую неделю после объявления войны было готово к походу лишь 5 лодок.

Таким образом, первые дни действовало весьма незначительное количество лодок. Несмотря на это, успех лодок был весьма действительным главным образом потому, что против них еще не было выработано надлежащих средств.

Примечание. Цитирую характеристику положения из книги П. В. Гельмерсена -«Блокада» (стр. 33)... «Не останавливаясь подробно на деятельности подлодок, укажем, чтобы охарактеризовать возможные в этот период успехи, на операцию одной из них - «U-38», посланной к западным берегам Англии для уничтожения неприятельских коммерческих судов. Лодка пробыла в море с 4 по 29 августа, совершив плавание в 4.000 миль и потопив 22 парохода, 5 рыболовных судов и 3 парусника с общим тоннажем 74.194 тонн. 4-м пароходам удалось уйти от подлодки. Успех этой подлодки возбуждает мысль, что каков был бы эффект, если бы в 1915-м году Германия объявила сразу беспощадную войну. Тирпиц отмечает (см. Воспоминания), что в 1917-м году для достижения тех же результатов (благодаря принятым мерам противолодочной борьбы)... требовалось в 4 раза больше лодок...»

Лодки действовали главным образом, в Немецком море, изредка проникая в район Канала и в Средиземное море.

Германское командование принуждено было, под давлением нейтральных держав, еще сузить масштаб войны, хотя количество лодок возросло, и уже летом 1915 года действовало их 44.

В мае 1915 года был потоплен большой английский трансатлантический пароход «Лузитания», везший много пассажиров и некоторое количество военных грузов в Англию. Погибла масса граждан, женщин и детей, в том числе несколько американцев

Это вызвало резкий протест и прямую угрозу войны со стороны Америки и повлекло за собой запрещение командирам лодок топить большие пассажирские пароходы, даже английские. Несколько спустя, то же запрещение было подтверждено и в отношении малых пассажирских пароходов.

С лета под влиянием этих условий центр тяжести подводной борьбы был перенесен в Средиземное море и высылка лодок к западным берегам Англии и в Ирландское море прекратилась.

Вслед за тем (в сентябре) было приказано еще более ограничить подводную войну в Северном море и Канале.

Таким образом, хотя обстановка для действий лодок в 1915 году была вначале благоприятна, они были поставлены в столь стесненные рамки, что далеко не могли использовать представлявшихся им возможностей.

Несмотря на это, потери торгового тоннажа от действий подводных лодок в 1915 году были весьма внушительны, а именно:

Указанную потерю тоннажа Англия выдерживала, тем более, что тотчас было развернуто новое торговое судостроение Эти потери, хотя были и тяжелы, но не являлись катастрофическими для 20-ти миллионного торгового тоннажа Англии.

Подводная война в 1916 году.

За зиму 1915-16 гг. подводные операции в Северном море затихли. Лишь несколько минных заграждений, поставленных лодками, и единичные случаи крейсерства их имели место на этом театре. На Средиземном море - число лодок возросло до 6: действия их в виду более выгодных географических и климатических условий шли довольно успешно.

В феврале 1916 года были готовы первые малые лодки, предназначенные для действий против фландрского побережья, и вступили в строй новые большие подводные заградители.

В конце 1915 года немцы узнали, что англичане, ставя на коммерческие пароходы орудия и назначая к ним военную прислугу, дали инструкции действовать не только оборонительно, но и наступательно, т. е. при встрече с подводными лодками атаковывать их. Это вызвало объявление германского правительства о том, что вооруженные пароходы оно рассматривает как военные корабли. Но и тут было сделано послабление: приказано пассажирские пароходы не топить и в том случае, если они будут вооружены.

Вопрос о беспощадной войне будировался морским генеральным штабом, который, тщательно исследуя вопрос о влиянии подводной войны на экономику Англии, доказывал, что только беспощадная война может привести к решающему результату, что в таких условиях Англия не продержится более 6 месяцев.

Тот же вопрос усиленно обсуждался и в германских правительственных кругах. Затруднения на западном фронте, срыв Верденской операции, заставляли Германию искать решительного средства для воздействия на Англию. Таковым средством оставалась лишь подводная война. Несмотря на возражение министерства иностранных дел, предвидевшего осложнения с Америкой, кайзер решил с 1-го апреля начать беспощадную войну, хотя бы даже это угрожало выступлением Америки. До того продолжать крейсерскую войну, топя вооруженные пароходы без предупреждения.

Однако, решение начать беспощадную подводную войну опять сорвалось. В марте был ошибочно утоплен французский пассажирский пароход (принятый лодкой за заградитель): новые протесты Америки, все настойчивее угрожавшей войной, если не будут ограничены действия подводных лодок - привели к тому, что германское правительство издало приказ (24-го апреля) о ведении подводной войны лишь по призовому праву (т. е. с предварительным осмотром груза и документов парохода). Но так как ведение подводной войны по призовому праву граничило с невозможностью ведения ее вообще, то германский генеральный штаб издал приказ об ограничении действий лодок - лишь против военных и вспомогательных судов.

Это дискредитировало подводную войну совершенно. Лодки, в большинстве, были сняты с торговых путей и сосредоточены для действий против военного флота на театрах Северного, Балтийского и Средиземного морей.

Прекращение подводной войны вызвало, в свою очередь, попытку германского командования искать возможности использования линейного флота - действиями в открытом море стараясь нанести удар отдельным частям английских морских сил. Это привело к операции, завершившейся Ютландским боем - (31 мая - 1 июня 1916 г. - см. гл. 28).

Во второй половине 1916 года, в связи с стратегической безрезультатностью Ютландского боя и определившимся неудачным исходом Верденской операции, германское командование вновь подходит к идеи беспощадной войны. «Оборона на сухом пути, наступательная подводная война на море» - таков намечался выход из положения, в котором Германия оказалась к концу 1916 года. К этому решению и пришло германское командование, но осуществление беспощадной войны было отложено на 1917 год, когда она была объявлена и уже более не отменялась до конца кампании.

А пока, до конца 1916 года продолжалась крейсерская война с соблюдением ограничений.

Потери тоннажа Антантой за 1916 г. от подводной войны.

В 1916 году уже получили значительное развитие средства борьбы против подводных лодок, применявшиеся на всех театрах. В течение этого года они были выработаны, уже широко применялись и «беспощадную войну» 1917 года Антанта встретила подготовленной (см. ниже).

Подводная война в 1917 - 18 гг.

В декабре 1916 года начальник германского морского генерального штаба подал докладную записку, в которой, исследуя экономическое положение Англии, доказывал необходимость беспощадной войны во что бы то ни стало. Гинденбург всем своим авторитетом стал на сторону сторонников ее. Это было поддержано и кайзером как единственное средство, чтобы воздействовать на Англию.

В середине января подводные лодки вышли в море. Правительство опять заколебалось. Но на этот раз военное командование осталось непреклонным.

Все лодки, оперировавшие на второстепенных театрах, были сосредоточены в Северном море, Фландрии и в Средиземном море. К 1-му февраля действовало 103 лодки, через месяц их было уже 130.

Районом действия подлодок, базировавшихся на Гельголандскую бухту, было английское и ирландское побережье и Белое море (куда через Мурманск и Архангельск направлялись массы грузов и снаряжение в Россию); фландрские лодки должны были оперировать в Канале и у французских берегов. В Атлантическом океане начали действовать подводные крейсера (большие подводные лодки с районом действий в 26.000 миль, вооруженные 2-6" орудиями. Таких лодок было 7).

Помимо подлодок, крупнейшую роль играли подводные заградители, которые ставили мины в самых разнообразных местах разбрасывая их по 3-9 штук, весьма осложняя работу траления.

Примечание. 3.200 тральщиков были заняты тралением у английских берегов. Часто только - что протраленные фарватеры заграждались вновь и бывали случаи, когда лодка шла за тральщиками, возвращавшимися с работы, и снова ставила мины на фарватере.

Успех беспощадной войны был громадный. Два раза в апреле и июне цифра потопленного союзного тоннажа превзошла 1.000.000 тон. в месяц. Положение Англии сразу стало близким к катастрофическому. Джеллико вначале беспощадной войны высказал, что Англия проиграет войну, и очень скоро, если не будут уменьшены потери в тоннаже.

Почему же беспощадная война не дала победы Германии?

«Во первых, потому, что Англия усовершенствованием противолодочных средств сумела приостановить головокружительные успехи немцев»...

«Во вторых, потому, что Англия и Америка сумели организовать постройку коммерческих судов, покрывших потери, а германская дипломатия не сумела помешать передаче коммерческих судов нейтральных стран в распоряжение Англии. Ряд американских республик объявил войну Германии только ради того, чтобы иметь возможность извлечь выгоду из захвата интернированных там германских судов».

Потери торгового тоннажа Англии в период „беспощадной" подводной войной (1917-1918 гг.) и постройка новых судов.

Примечание. Последняя графа показывает, какие громадные усилия были проявлены Антантой в деле восстановления тоннажа. В 1918 г. число потопленных менее числа вновь выстроенных.

«В третьих, потому, что германский морской генеральный штаб, подготовляя беспощадную подводную войну, не озаботился постройкой достаточного числа подлодок на будущее время».

«В четвертых, потому, что о катастрофическом положении Англии никто не знал... В то же время Германия не могла скрыть своего тяжелого положения и сама давала карты в руки своим врагам».

Беспощадная подводная война продолжалась до 15 октября 1918 года. Прекращение ее было первым требованием, поставленным Антантой перед началом мирных переговоров.

Противолодочная защита к 1917 - 18 гг. была весьма усовершенствована и получила вполне прочную организацию, только при наличии которой и было возможно избежать катастрофических последствий подводной войны.

Меры противолодочной защиты сводились к следующему. 1) Важнейшей мерой, составившей определенный этап в борьбе с потерями от подводных лодок, было введение так называемой конвойной системы.

Система эта заключалась в том, что коммерческие суда сводились в группы (караваны), которые были дисциплинированы назначением военного командования и организацией плавания (строи, переменные курсы и пр.) и кроме того конвоировались военными судами (миноносцами и сторожевыми судами). Подходы к берегам Англии специально охранялись и тралились. Подход п выход был строго нормирован соответствующими правилами. Фарватеры часто менялись, чтобы немецкие лодки не могли установить путей движения. В особенности тщательно охранялись транспорты с войсками.

Конвойная система была неудобна тем, что больше терялось времени чем при свободном плаваний, но зато потери в конвоях были сравнительно ничтожны.

2) Постепенное вооружение почти всех коммерческих судов артиллерией. До 13.000 орудий было установлено на коммерческих судах для борьбы с подводными лодками. Последние уже не были теперь беззащитной целью для подводной лодки; они сами были способны нанести ей повреждение и даже утопить ее огнем, коль скоро она окажется в надводном состоянии. Это заставило лодки быть осторожнее чрезвычайно осложнив их действия.

3) Усиленная постройка миноносцев, которые предназначались для конвойной службы и для борьбы с лодками. Сколь энергично принялись англичане за постройку миноносцев - видно из следующих цифр. Вошло в строй миноносцев: за 1914 г. - 31; 1915 г. - 37; 1916 г. - 96; 1917 г. - 69; 1918 г. - 72. Вступив в войну, Америка приняла участие присылкой своих миноносцев - около 200 - для борьбы с лодками.

4) Постановкой минных заграждений на путях к германским базам. Заграждения ставились в несколько рядов по глубине, чтобы не дать возможность лодке пройти под ними. Помимо минирования подходов к базам, в 1918 году было поставлено грандиозное заграждение, перекрывавшее Северное море между Норвегией и Шетландскими островами (оно состояло из 70.000 мин поставленных в ряде глубин, до 300 метров). Значение этого заграждения было особенно велико, так как оно пересекало главное направление для выхода лодок. Канал - был минирован.

5) Противолодочные бомбы с гидростатическим прибором, которые могли будучи брошены с корабля, взрываться на заданной глубине поражая значительный объем. Лодка, будучи обнаружена, настигалась сторожевыми судами, которые забрасывали такими бомбами район ее вероятного нахождения, часто поражая ее.

6) Были введены гидрофоны которые давали возможность, слушая шум движения лодки в воде, устанавливать место ее нахождения, куда затем устремлялись сторожевые суда. Лишь при остановке, или самом малом ходе, лодка могла укрыться от гидрофона. Гидрофоны были действительны на сравнительно небольшие расстояния.

7) Специально назначенные подводные лодки, которые крейсеровали в море, ища случая атаковать всплывшую на поверхность для зарядки или ориентировки неприятельскую лодку.

8) Многочисленные сторожевые суда и моторные катера, несшие охранную службу на фарватерах, посылались сторожить лодки.

9) Специальные типы сетей (сигнальных и взрывающих), которые устанавливались в районах вероятных появлений лодки, (впрочем, последние лодки были снабжены приспособлениями, разрезающими эти сети).

10) В последние годы войны - получили широкое применение для борьбы с подводными лодками воздушные силы как для разведки, так и для уничтожения их.

Несколько грандиозны были эти средства, можно судить из того, что на работу против подводных лодок (личный состав и прислуга наблюдения, охраны и орудий, сторожевых судов, обслуживающих мастерских и пр.) было поставлено в Англии 770.000 человек, что составляло уже внушительную цифру оторванных от фронта бойцов.

За все время войны в строю у немцев было 371 лодка, из них - 178 было потоплено союзниками во время войны, 14 - своей командой и 7 - интернировано.

Потери лодок, в связи с увеличением средств борьбы с ними, видны из следующей таблицы.

Немецкие подлодки против атлантической торговли англичан

ВКонтакте

Одноклассники

Владимир Лактанов

Немецкая подводная лодка U-148. Фото: U.S. Navy

4 февраля 1915 года кайзер Германии Вильгельм II принял решение об объявлении вод вокруг Великобритании и Ирландии вместе с проливом Ла-Манш театром военных действий, что фактически означало начало морской блокады Англии. Это была первая блокада в истории морских войн, когда флот был невидим. С виду спокойная гладь вод Атлантического океана продолжала оставаться безмятежной, а горизонт - пустынным. Но корабли британского торгового флота больше не могли чувствовать себя здесь в безопасности.

Германские подводники вышли на охоту

Немцы объявили о нескольких принципах блокады. Во-первых, начиная с 18 февраля, любое неприятельское судно, обнаруженное в указанном районе, подлежало уничтожению:немцы заявляли, что не всегда смогут предупреждать экипаж и пассажиров о грозящей им опасности. Во-вторых, немецким подлодкам разрешалось атаковать и нейтральные суда в указанных водах, так как правительство Великобритании рекомендовало своим судам использовать флаги нейтральных государств. При этом морские пути севернее Шотландских островов, в восточной части Северного моря и вдоль голландского побережья в полосе шириной 30 миль объявлялись свободными для мореплавания.

Начиная подводную войну, немцы стремились напугать нейтралов, которые должны были поостеречься доставлять грузы в английские порты, что нанесло бы тяжелый удар по экономике Великобритании. Но расчеты не оправдались - нейтральные страны не испугались германских угроз. Одними из первых выразили свой протест Соединенные Штаты, которые 12 февраля в дипломатической ноте потребовали от немецкого правительства гарантий безопасности для своих торговых судов и своих граждан, совершающих плавание на любом мирном иностранном судне.

Немцев этот протест, разумеется, обрадовал. Сбылись предсказания чиновников и дипломатов во главе с канцлером Бетман-Гольвегом, которые утверждали, что подводная война может ухудшить отношения со всеми крупными нейтральными странами, давая им повод вмешаться в конфликт на стороне Антанты. Однако адмиралы не собирались отступать. Последовала нота правительству США. В ней указывалось, что подводная война стала вынужденной ответной мерой немецкого правительства на английскую блокаду, которая могла привести к голоду в Германии. Тем не менее немцы гарантировали безопасность американским гражданам, взамен предложив США способствовать облегчению блокады. Американцы согласились с этим требованием и, в свою очередь, попросили английское правительство открыть доступ в Германию торговому судоходству, которое бы поставляло продовольствие мирному населению. Но британцы в ответ лишь усилили блокаду.

Тем временем немецкие подводники завершали последние приготовления. По предвоенным расчетам, которые провел один из идеологов подводной войны капитан-лейтенант Блюм, для полной парализации торгового судоходства Великобритании Германии требовалось 200 субмарин. Эти цифры ужасали германское Адмиралтейство: к началу войны у немцев было всего 44 лодки. Было развернуто дополнительное масштабное строительство. Часть офицеров во главе с гросс-адмиралом Альфредом Тирпицем, главой немецкого Адмиралтейства, полагали, что нынешнего размера подводного флота хватит только для блокады Темзы. Они также указывали на неэффективность ведения войны в Атлантическом океане столь малым количеством лодок из-за невозможности установить плотное кольцо блокады. Исходя из этого, Тирпиц предложил отложить начало подводной войны до пополнения флота. Но его оппоненты настаивали на немедленном начале боевых действий. Пока флот будет строиться, англичане продолжат получать припасы, поясняли они. Среди них был и Гуго фон Поль, начальник военно-морского штаба, который непосредственно отвечал за ведение операций, и его точка зрения победила.

8 февраля 1915 года командующий подводным флотом Бауэр издал директиву, предписывающую начало подводной войны против торгового флота. В этом приказе было шесть пунктов, регламентирующих основные положения войны, от зон боевых патрулирований для флотилий до специальных распоряжений. Командирам подводных лодок приказывалось вести подводную войну самостоятельно. При возвращении на базу на лодке должны были оставаться хотя бы по одной торпеде в носовом и кормовом торпедных аппаратах на случай встречи с военным кораблем противника. Также обговаривались правила первоочередных целей - наиболее крупные и вместительные суда, следующие в Великобританию под английским флагом, а также районы, в которые подлодкам лучше не заходить (такие, как порт Зебрюгге), т.к. это могло привлечь чересчур много внимания к операциям.

Одновременно командирам подводных флотилий было предписано соблюдать осторожность, щадить нейтральные суда, предварительно выясняя их национальную принадлежность. Для определения национальности торговца немецким подводникам предлагалось обращать внимание на маркировку судна, каким курсом оно идет, на силуэт, поведение команды. Понятно, что с такими критериями определения вероятность ошибки была очень велика. Уже 19 февраля 1915 года подлодкой U-19 было потоплено первое нейтральное судно - норвежский пароход «Белдридж». Это немедленно привело к осложнениям на мировой арене, но на первых порах германское правительство отбивалось от нападок.

Активизация подводной войны привела к резкому росту потерь союзников на море. К маю 1915 года за три неполных месяца было потоплено 92 корабля: немцы топили один корабль в день. Начала расти и жестокость подводников. В первые месяцы «прославился» капитан U-28 Форстнер, который сначала приказал открыть огонь по шлюпкам со спасшимися моряками с парохода «Акила», а потом, решив не утруждать себя ожиданием, потопил пассажирский пароход «Фалаба» до того, как его успели покинуть экипаж и пассажиры. Погибло 104 человека, в том числе женщины и дети.

А уже 7 мая произошло событие, которое серьезно повлияло на дальнейший ход всей мировой войны - подлодка U-20 под командование капитана Швигера потопила большой пассажирский пароход «Лузитания» (31396 тонн) у берегов Ирландии. Когда корабль еще был в Нью-Йорке, посольство Германии в США через газеты предупредило о возможной атаке на лайнер, но люди продолжили покупать билеты. 7 мая пароход был замечен U-20, которая к тому моменту уже отстреляла почти весь боезапас за исключением одной торпеды, и потому собиралась возвращаться на базу. Однако, заметив столь лакомую цель, Швигер передумал. В результате лайнер, в правый борт которого попала торпеда, затонул, погибли 1198 человек, включая почти сотню детей. В число погибших вошли и 128 американцев, в том числе принадлежащих к «элитам общества», что вызвало в США бурю возмущения. Вашингтон не интересовали оправдания немцев, которые указывали на то, что судно шло без флага и с закрашенным названием, что пассажиров предупреждали об опасности. Германии была отправлена резкая нота, в которой говорилось о том, что правительство США не может допустить повторения подобной трагедии и протестует против атак на торговые суда, гибели американских граждан. Отношения между странами крайне обострились. Газеты начали писать о скором вступлении США в войну на стороне Антанты.

Пассажирский пароход «Лузитания», подбитый немецкой подводной лодкой

Пассажирский пароход «Лузитания», подбитый немецкой подводной лодкой. Фото: prisonersofeternity.co.uk

Это совершенно не входило в планы немецкого военного командования. На этот раз канцлер Бетман-Гольвег на совещании, где также присутствовали кайзер Вильгельм II, посол Третлер в качестве заместителя министра иностранных дел, гросс-адмирал Тирпиц, адмиралы Бахман, Мюллер, предложил изменить сценарий действий. Начальник генерального штаба Фалькенхайн, благодаря поддержке Мюллера, сумел убедить кайзера в необходимости ограничить подводную войну.

В результате 1 июня 1915 года для немецких подводников вводились новые ограничения. Отныне запрещалось топить большие пассажирские пароходы, даже если они принадлежали англичанам, а также любые нейтральные суда. Тирпиц и Бахман в знак протеста против этого решения подали в отставку, однако кайзер ее не принял. Вскоре выяснилось, что в отставку оба адмирала подали зря, потому что за следующие месяцы цифры потопленных судов только возросли по сравнению с предыдущими месяцами. В мае было потоплено 66 судов, в июне уже 73, в июле - 97. При этом немцы почти не несли потерь в подлодках. В мае в Северном море не погибла ни одна субмарина, в июне - две: U-14 и U-40. Союзники по-прежнему не могли наладить противолодочную оборону.

Английские противолодочные меры и конец первого этапа неограниченной подводной войны

С 20 декабря 1914 года в Великобритании начала работу «Комиссия по делам подводных атак», задачей которой было разработка средств и методов противолодочной борьбы. В начале войны они были весьма ограничены: артиллерийский огонь, таранный удар, тралы со взрывателями. Кроме того, испытывались изобретенные индикаторные (сигнальные) сети. Их делали из тонкого прочного стального троса с поплавками из капка или в виде стеклянных шаров. Зацепившись за лодку, сеть тащилась за ней, а поплавки на поверхности демаскировали движение лодки. С началом подводной войны англичане решили перегородить сетями пролив Ла-Манша, кроме того, там же были размещены большие минные заграждения.

В состав флота начали вводиться специальные сторожевые суда, вооруженные нехитрыми противолодочными орудиями. Были введены в строй из резерва старые миноносцы, вооружались рыболовецкие траулеры.

Еще одним изобретением «Комиссии по делам подводных атак» стали корабли-ловушки. Они были двух типов. Первый - рыбацкое судно или траулер, за которым под водой на буксире следовала подлодка. Когда немецкий «у-бот» ловился на приманку и подходил к траулеру, британская субмарина торпедировала его. Таким погибли немецкие подлодки U-40 и U-23, потопленные, соответственно, британскими С-24 и С-27.

Другим типом подводных судов-ловушек были торговые, чаще всего парусные суда, на которых устанавливались и маскировались орудия среднего калибра или торпедные аппараты. Когда немецкая подлодка всплывала и требовала от экипажа судна-приманки покинуть корабль, часть экипажа бросалась к шлюпкам, старательно изображая панику, в то время как вторая терпеливо ждала, когда «немец» подойдет поближе, что расстрелять его в упор из орудий или потопить торпедой. Служба на подобных судах, разумеется, считалась очень опасной, экипаж комплектовался исключительно из добровольцев. Случалось, что немецкие субмарины атаковали такие суда, вообще не всплывая или со значительного расстояния. Тогда для обмана немцев в ход стали пускать дополнительные средства - например, моряки переодевались в женские платья, чтобы усыпить бдительность врага. От ловушки такого типа летом 1915 года погибла подлодка U-41.

Однако в целом все эти методы не приводили к желанным результатам, т.к. потери немцев от действий союзников оставались небольшими. А вот количество потопленных судов Антанты стремительно росло - в августе 1915 союзники потеряли уже 121 судно общей вместимостью 200 тысяч тонн.

Но вскоре произошло еще одно событие, которое круто изменило ситуацию. 19 августа германская подводная лодка U-29 потопила пассажирский пароход «Арабика». США вновь заявили решительный протест, германский посол в Вашингтоне вновь вынужденно заверил американское правительство, что подводная война будет ограничена. 26 августа собирался очередной немецкий совет, по результатам которого с 27 августа подлодкам предписали прервать боевые операции до выяснения ситуации, а 30 августа были введены новые правила подводной войны. Подводному флоту приказывалось оставить район операций у западного побережья Англии и в Ла-Манше. Кроме того, теперь суда разрешалось топить только в рамках морского права. Так первый этап подводной войны подошел к концу.

При всем огромном ущербе для стран Антанты и нейтральных государств, он показал переоценку немцами возможностей подлодок. Несмотря на то, что с начала войны было потоплено судов общим водоизмещением 1 300 000 тонн, это составило лишь одну двадцатую от огромного общего тоннажа Великобритании. Немцы потеряли 22 подлодки из 70 - вроде немного, но почти треть подводного флота. Несмотря на все опасности, судоходство союзников прекращено не было, недополучение грузов на внутреннем состоянии Британии сказалось незначительно. А немцы серьезно испортили свой внешнеполитический имидж, настроив население многих нейтральных стран против себя.

Скромные результаты, достигнутые подводниками, объяснялись во многом постоянными метаниями правительства, которое никак не могло выбрать единственный верный курс. Наконец, сильно мешали немецким адмиралам и постоянные вмешательства военного сухопутного командования.

В результате адмиралы Бахман и Тирпиц и подали в отставку. Кайзер оставил на своем посту Тирпица по политическим соображениям (он был очень популярен в народе, его отстранение могло произвести неблагоприятное впечатление). Бахмана же на посту начальника военно-морского штаба сменил Генинг фон Хольтцендорф, человек, близкий к канцлеру, выступавший за нормализацию отношений с США. Он продолжил курс на сворачивание операций подводных лодок против торговых и пассажирских судов.

Короткая передышка

Однако завершение первой «неограниченной подводной войны» не означало, что германский ВМФ совсем прекратил атаковать морские пути Антанты. Война, хоть и «ограниченная», в Северном море продолжалась. Подводный флот активно действовал и на других театрах военных действий: в Средиземном, Черном и Балтийском морях, хотя размах операций там, конечно же, многократно уступал активности боевых действий в морях вокруг Великобритании. К примеру, в Черном море действовали всего 6 немецких подлодок, которые занимались в основном разведывательными задачами, а также операциями против военных судов. Более активно шла война в Средиземном море, где австрийские и немецкие подлодки атаковали торговое судоходство Италии, Франции и Великобритании. Велась подводная война и на Балтийском море, ходя здесь куда большую активность проявляли русские и британские подлодки.

У берегов Ирландии и западной Великобритании немцы вынужденно сосредоточились на боевых действиях с помощью подводных минных заградителей, которые начали скрытно устанавливать минные поля недалеко от портов союзников и у побережья. Но, несмотря на некоторые успехи, маленькие подлодки, несущие всего по 12 мин, переломить ход войны, конечно же, не могли.

В то же время, несмотря на ограничения, наложенные на действия своих подлодок, немцы продолжали активно наращивать мощь подводного флота и строить новые субмарины. Связано это было еще и с тем, что начальник морского штаба фон Хольтцендорф, заняв должность, в короткие сроки пересмотрел свои взгляды и направил кайзеру и правительству несколько меморандумов, в которых доказывал необходимость возобновления неограниченной подводной войны. А пока в высоких кабинетах продолжались яростные баталии, на германских верфях строился новый, специальный вид подводных лодок - подводные грузовики, предназначенные для прорыва блокады и доставки стратегических грузов. Эти корабли обладали повышенной дальностью хода.

Первая субмарина этого типа, «Дойчланд», в июне 1916 года совершила пробный поход в США за грузом стратегического сырья. Ее появление в Балтиморе, где подлодка приняла на борт 350 тонн каучука, 343 тонны никеля, 83 тонны цинка и полтонны джута, произвела фурор и серьезно обеспокоило командование союзников. Появление такого типа судов означало, что теперь немецкие подлодки могли атаковать суда англичан даже на значительном удалении от своих баз, в том числе и у берегов Америки. На перехват «Дойчланда» были спешно отправлены 8 крейсеров, но подлодка легко ушла от них и благополучно доставила груз в Германию.

В сентябре немцы решили повторить эксперимент. К берегам США были отправлены еще две лодки - еще один «прорыватель блокады», «Бремен» и одна военная субмарина U-53. «Бремен» до Америки так и не дошел, исчезнув где-то на океанских просторах, а вот U-53, благополучно достигла Ньюпорта, заправилась там топливом и вновь вышла в море. У берегов Лонг-Айленда она потопила семь британских торговых пароходов, предварительно проверив груз. Все это произошло на виду у 16 американских сторожевых кораблей. Далее U-53 отправилась домой, в Германию, спустя 42 дня прибыв на базу на острове Гельголанд. Для англичан этот поход стал очередным сигналом - теперь подводные лодки действовали на их трансатлантических торговых линиях.

Возобновление неограниченной подводной войны

К концу 1916 года военное положение Центральных держав стало стремительно ухудшаться. Сокращались людские ресурсы, ощущалась нехватка сырья и продовольствия. Становилось ясно, что чем дольше будет затягиваться война, тем меньше у немцев будет шансов на победу. Требовалось ускорить ход войны. Однако на сухопутных фронтах германские войска и их союзники завязли в позиционных боях, требовался другой выход.

22 декабря 1916 года фон Хольтцендорф с обширным меморандумом обратился к начальнику генштаба фельдмаршалу Гинденбургу. В документе адмирал еще раз подчеркивал необходимость начала неограниченной подводной войны. Нужно вывести из войны Великобританию, и это то это губительно скажется на всей остальной Антанте, которая зависима от британских поставок, настаивал он.

Англичан вновь предлагалось одолеть, подорвав морскую торговлю Великобритании. В меморандуме приводились новые вычисления, основанные на опыте подводной войны первых лет боевых действий. Отмечалось, что подлодки могут топить в месяц до 600 тысяч брутто тонн английского торгового флота, что сократит за пять месяцев доставку грузов на острова на 39% и поставит Великобританию на грань военной катастрофы. Кроме того, отмечалось, что объявление торговой войны отпугнет нейтральные страны, которые могут сократить свои поставки в Великобританию на 40%.

Разумеется, рассматривался и риск вступления в войну США, но «ястребы» уверяли, что это не окажет решающего влияния на конфликт, поскольку у американцев слишком маленькая сухопутная армия, а военные поставки странам Антанты она уже производит и так. «Ястребы» уверяли, что в случае начала неограниченной подводной войны немецкий флот добудет победу раньше, чем США нарастят армию.

Рассмотрев предложенную аргументацию, германское правительство 27 января приняло решение о возобновлении неограниченной подводной войны на море. За это теперь высказался даже давний ее противник, канцлер Бетман-Гольвег, который считал, что терять немцам в сложившейся ситуации уже нечего.

К 1 февраля 1917 года в распоряжении немцев в Северном море и Атлантике было 69 подлодок. Они немедленно приступили к военным операциям и всего за три первых месяца 1917 года потопили 728 судов общим водоизмещением 1 168 000 тонн. Получалось, что в среднем немцы топили за эти месяцы по 8 судов в день. Правда, немедленно возросли и их потери - за три месяца 9 лодок. Однако темпы строительства новых субмарин тоже возросли, и за этот же срок немцы построили 24 подводных корабля. Основной проблемой теперь был «дефицит кадров» - недостаток обученных экипажей.

31 января немцы специальной нотой известили США о начале неограниченной подводной войны, что вызвало широкое общественное недовольство в Штатах. Американцы хорошо наживалась на военных поставках в годы войны, не неся при этом почти никаких потерь. Теперь же товары застаивались в портах, потому что пароходные компании массово отказывались их перевозить по морю из-за военной угрозы. Коммерсанты начали терпеть убытки. Тут же посыпались требования к правительству о принятии радикальных мер против немецкого флота, пресса стала раздувать военную истерию.

Одновременно произошло еще одно событие, сильно повлиявшее не решение американского правительства. Британская разведка перехватила немецкую радиограмму мексиканскому правительству. В ней немцы предлагали Мексике помощь и признание особых ее прав на американские штаты Техас, Аризону и Нью-Мексико в случае участия в войне на стороне Германии. Дело в том, что в это время в Мексике шла гражданская война, в ходе которой американские войска совершили несколько интервенций на ее территорию. В стране были в моде антиамериканские настроения, и потому шансы возможного участия Мексики в потенциальной войне против США были хоть и небольшими, но «отличными от нуля». Британская разведка, перехватив телеграмму, передала ее американцам и разрушила коварные германские планы.

Далее события развивались стремительно. 12 марта американский Конгресс принял решение о вооружении торговых судов. 1 апреля был потоплен пароход «Ацтек», на котором погибло 28 американских граждан. Это стало последней каплей: 6 апреля президент США Вудро Вильсон объявил о вступлении в войну на стороне Антанты и о начале войны с Германией. Вслед за США в войну на стороне Антанты вступила половина государств Латинской Америки, а также Китай, Сиам и Либерия. Впрочем, в боевых действиях эти страны участия почти не принимали, ограничиваясь поставками стратегических товаров.

А вот вступление в войну США серьезно меняло военный расклад в Атлантическом океане. Американцы обладали мощным флотом, в составе которого находились 68 эсминцев. На стадии строительства были еще 6 эсминцев, а согласно гигантской программе строительства нового флота, американцы должны были получить еще 270 кораблей этого класса. Эти силы совсем скоро должны были включиться в борьбу против немецких подлодок.

Но перед тем как «быстро поехать», американская военная машина долго «медленно запрягала», и потому в апреле 1917 германский военно-морской флот добился самого крупного успеха за всю войну - было потоплено и повреждено 512 судов общим водоизмещением за миллион тонн. Немцы потеряли всего одну подлодку, подорвавшуюся на минном поле. За следующие два месяца потери союзников благодаря введению ими системы конвоев несколько снизились, но все равно среднее количество потерянного тоннажа стран Антанты превысило 600 000 тонн и достигло 664 000 тонн. Замысел немцев, казалось, приходил в реальность.

Антанта обороняется

К апрелю у британцев уже был налицо дефицит тоннажа торговых судов. Складывалась критическая ситуация, поскольку сохранение темпов потопления английских судов могло привести англичан к катастрофе. В стране начались перебои с продовольствием, не хватало сырья для заводов. Премьер-министр Ллойд Джордж в специальном обращении к союзникам потребовал предоставить стране как можно больше судов для перевозки грузов: сами англичане не успевали покрывать потери торгового флота за счет строительства новых кораблей на верфях. Соединенным Штатам, чтобы развернуть масштабное строительство торгового флота, нужно было время, а у других стран свободных кораблей тоже не было.

К решению проблемы в Британии были подключены абсолютно все силы. Дипломаты добились от нейтральных стран продолжения поставок грузов взамен на сильно сниженные тарифы и хорошие цены. В срочном порядке набирали моряков-добровольцев на вновь строящиеся суда, в качестве торгового флота использовали любые, даже самые маленькие шхуны, платя капитанам гигантские компенсации. В портах суда загружали под завязку, нарушая нормы безопасности. В строй возвращали суда, шедшие на списание.

Великобритания и Франция организовали специальную спасательную службу, которая сопровождала поврежденные корабли в порты, а также поднимала потопленные. Большое внимание уделялось и быстрому ремонту судов.

Однако все эти меры имели бы небольшое значение, если бы немецкие подлодки по-прежнему имели полную свободу в океане. На первое место, таким образом, выходила разработка новых средств противолодочной борьбы.

До середины 1917 года основным оружием немецких подлодок были вовсе не торпеды, а артиллерийские орудия. Лодка, всплыв на поверхность, спокойно топила беззащитный пароход. Если же на пароход был вооружен, то такие суда немцы предпочитали атаковать из подводного положения, что повышало шансы торговца на выживание. Любопытно, что в период с 1 января 1916 по 22 февраля 1917 года немцы атаковали 310 вооруженных пароходов, из которых 236 удалось спастись. Еще 62 были потоплены из подводного положения торпедами и только 12 из надводного положения артиллерией. Поэтому англичане начали массово оснащать торговые корабли орудиями, специальными противоминными тралами, а также дымовыми шашками, которые ставили дымовые завесы. Была создана специальная инструкция, которая требовала от грузовых судов плыть ближе к берегу - это затрудняло обнаружение судна и усложняло навигацию в условиях мелководья для немецких подлодок.

В военных целях была организована первая школа по обучению специалистов противолодочной обороны. На военных кораблях стали использовать специальные гидроакустические приборы, которые могли «услышать» лодку под водой. Кроме того, к началу 1917 года была доработана новая глубинная бомба, первые образцы которой сразу поступили на флот. Мину можно было взрывать на четырех глубинах, 15, 30, 45 и 65 метров. В первые месяцы 1917 на флот ежемесячно поступало до 300 таких мин, с середины 1917 года - 1200 мин, к концу года уже производили 4000. Это, наконец, позволило англичанам эффектно бороться с субмаринами в подводном положении.

Для борьбы с подлодками теперь также использовалась авиация, включая дирижабли. Они базировались в Ирландии и по обоим берегам Ла-Манша.

Наконец, решающим вкладом в дело противолодочной борьбы стало создание системы конвоев. Первоначально британское Адмиралтейство яростно сопротивлялось идее создания конвоев, поскольку для их охраны нужно было выделять сторожевые корабли, каждый из которых был на счету адмиралов. В Адмиралтействе считали опасным разделение основного ядра боевого флота и выделение военных кораблей для торговых операций. Кроме того, считалось, что в условиях торпедной атаки торговые суда из-за суеты во время маневров уклонения могут нанести много вреда друг другу. Однако практика показала, что шансы выживания у торговцев, следующих группой, гораздо больше, чем у одиночки.

В итоге была разработана целая система, предписывающая сосредоточение судов из разных портов в специальных местах рандеву, средняя скорость (8-12 узлов), с которой шли суда, количество судов охранения (на 40 транспортов 9 эсминцев), порядок построения. Однако кораблей охранения для конвоев часто не хватало, хотя уже к концу первой половины 1917 года на одну немецкую субмарину приходилось 27 кораблей союзников.

В результате предпринятых мер потери торгового флота британцев начали постепенно снижаться. Несмотря на то, что Великобритания по-прежнему оставалась на осадном положении, апогей критических дней был пройден, и к высоким апрельским цифрам «результативности» подлодок немцы до конца войны вернуться так и не сумели. Если за первые семь месяцев 1917 года страны Антанты потеряли 3 100 000 тонн, то в период с августа до декабря эта цифра уменьшилась больше чем в два раза, до 1 400 000 тонн. Также в период с февраля по декабрь 1917 года немцы потеряли 62 подлодки, что было серьезным уроном, несмотря на то, что в тот же период в строй вступили 92 новых субмарины. Однако нельзя было восполнить гибель опытных экипажей на подлодках. Команды приходилось пополнять за счет матросов с надводных кораблей, у которых не было нужной выучки, а также не такой высокий боевой дух. Кроме того, увеличение количества субмарин не могло исправить того факта, что лодки уже не могли топить суда из надводного положения. Из-за этого цифры «результативности» немцев стремительно сокращались.

#война #история #перваямироваявойна

1915 год начался активизацией военных действий воюющих сторон. Символизируя появление новых зловещих средств ведения войны 19 января, немецкие цеппелины начали совершать налеты на восточное побережье Англии. Несколько человек погибло в портах Норфолка, несколько бомб упало поблизости от королевского дома в Сендрингэме. 24 января у Доггер-Банки в Северном море произошло короткое, но ожесточенное сражение, в ходе которого был потоплен немецкий крейсер "Блюхер" и были нанесены повреждения двум линейным крейсерам. Английский линейный крейсер "Лайон" был также серьезно поврежден.

Второе Мазурское сражение

В феврале 1915 года Германия начала крупные наступательные операции в Восточной Пруссии (Августовскую и Праснышскую), которые получил название второе Мазурское сражение. Седьмого февраля 1915 года из Восточной Пруссии перешли в наступление 8-я (генерал фон Белов) и 10-я (генерал Эйхгорн) немецкие армии. Их главный удар пришелся в район польского города Августова, где находилась 10-я русская армия (генерал Сиверс). Создав на данном направлении численное превосходство, немцы атаковали фланги армии Сиверса и попытались ее окружить.

На втором этапе предусматривается прорыв всего Северо-Западного фронта. Но из-за стойкости солдат 10-й армии полностью взять ее в клещи немцам не уда-лось. В окружение попал лишь 20-й корпус генерала Булгакова. В течение 10 дней он доблестно отбивал в заснеженных лесах близ Августа атаки германских частей, мешая им вести дальнейшее наступление. Израсходовав весь боезапас, остатки корпуса ата-ковали немецкие позиции в надежде-пробиться к своим. Опрокинув немецкую пехоту в рукопашной схватке, русские солдаты геройски погибли под огнем германских орудий. «Попытка прорваться была полнейшее безумие.

Но это святое безумие геройство, которое показало русского воина в полном его свете, которое мы знаем со времен Скобелева, времен штурма Плевны, битвы на Кавказе и штурма Варшавы! Русский солдат умеет сражаться очень хорошо, он переносит всякие лишения и способен быть стойким, даже если неминуема при этом и верная смерть!», - писал в те дни немецкий военный корреспондент Р. Брандт. Благодаря этому мужественному сопротивлению 10-я армия сумела к середине февраля вывести из-под удара большую часть своих сил и заняла оборону на линии Ковно-Осовец. СевероЗападный фронт устоял, а затем сумел частично восстановить утраченные

позиции. Большую помощь в стабилизации фронта оказала героическая оборона крепости Осовец. Почти одновременно разгорелись бои и на другом участке восточно-прусской границы, где стояла 12-я русская армия (генерал Плеве). Двадцатого февраля в районе Прасныша (Польша) ее атаковали части 8-й немецкой армии (генерал фон Белов). Город защищал отряд под командованием полковника Барыбина, в течение несколь-ких дней геройски отражавшего атаки превосходящих германских сил. Двадцать четвертого февраля 1915 года Прасныш пал. Но его стойкая оборона дала время русским подтянуть необходимые резервы, готовившиеся в соответствии с российским планом зимнего наступления в Восточной Пруссии. Двадцать пятого февраля к Праснышу подошел 1-й сибирский корпус генерала Плешкова, с ходу атаковавший немцев. В двухдневном зимнем сражении сибиряки на-голову разгромили германские соединения и выбили их из города. Вскоре в общее наступление перешла пополненная резервами вся 12-я армия, которая после упорных боев отбросила немцев к границам Восточной Пруссии; Тем временем перешла в на-ступление и 10-я армия, очистившая от немцев Августовский леса. Фронт был вос-становлен, но большего русские войска достичь не смогли. Немцы потеряли в этом сражении около 40 тысяч человек, русские - около 100 тысяч. 12 февраля французы начали новое наступление в Шампани. Потери были огромными, французы потеряли около 50 тыс. человек, продвинувшись вперед почти на 500 ярдов. Вслед за этим последовало наступление англичан на Невшталь в марте 1915 года и новое наступление французов в апреле в восточном направлении. Однако, эти действия не принесли союзникам ощутимых результатов.

На востоке 22 марта после осады русские войска овладели крепостью Перемышль, которая господствовала над плацдармом на реке Сан в Галиции. Свыше 100 тысяч австрийцев было взято в плен, не считая тяжелых потерь, понесенных Австрией при безуспешных попытках снять осаду. Стратегия России в начале 1915 года сводилась к наступлению в направлении Силезии и Венгрии при обеспечении надежных флангов. В ходе этой компании захват Перемышля явился главным успехом русской армии (хотя ей удалось удерживать эту крепость лишь в течение двух месяцев). В начале мая 1915 года началось крупное наступление войск центральных держав на Востоке. Горлицкий прорыв. Начало Великого отступления Не сумев потеснить русские войска у границ Восточной Пруссии и в Карпатах, германское командование решило реализовать третий вариант прорыва. Его предполагалось осуществить между Вислой и Карпатами, в районе Горлицы. К тому времен против России было сосредоточено свыше половины вооруженных сил австро-германского блока. Но, прежде чем начать наступление в районе Горлицы, немецкое командование предприняло ряд наступательных операций в

Восточной Пруссии и Польше против войск Северо-Западного фронта. Причем в наступлении против русских войск под Варшавой 31 мая 1915 года немцы впервые успешно использовали газы. Было отравлено более девяти тысяч русских солдат, из них 1183 человека погибло. Противогазов тогда русские войска не использовали. На 35-километровом участке прорыва у Горлицы была создана ударная групп под командованием генерала Макензена. В нее входили вновь сформированная 11; немецкая армия, состоящая из трех отборных германских корпусов и 6-го австрийского корпуса, в котором были венгры (венгры считались лучшими солдатами разноплеменной австрийской армии). Кроме того, Макензину подчинили 10-й германский корпус и 4-ю австрийскую армию. Группа Макензина превосходила стоящую на данном участке 3-ю русскую армию (генерал Радко-Дмитриев) в живой силе - в два раза, в легкой артиллерии - в три раза, в тяжелой артиллерии - в 40 раз, в пулеметах-в два с половиной раза. Второго мая 1915 года перешла в наступление-группа Макензена (357 тысяч человек). Российское командование, зная о наращивании сил на данном участке, не обес-печило своевременный контрудар. Крупные подкрепления были посланы сюда с опозданием, вводились в бой по частям и быстро гибли в боях с превосходящими силами противника. Горлицкий прорыв ярко выявил проблему нехватки боеприпасов, особенно снарядов.

Подавляющее превосходство в тяжелой артиллерии стало одной из основных причин этого наиболее крупного успеха немцев на русском фронте. «Одиннадцать дней страшного гула немецкой тяжелой артиллерии, буквально срывающей целые ряды окопов вместе с их защитниками, - вспоминал участник тех событий генерал А. И. Деникин. - Мы почти не отвечали - нечем. Полки, истощенные до последней степени, отбивали одну атаку за другой - штыками или стрельбой в упор, лилась кровь, ряды редели, росли могильные холмы… Два полка почти уничтожены одним огнем». Горлицкий прорыв создал угрозу окружения русских войск в Карпатах. Перешли в наступление и другие австро-венгерские армии, усиленные немецкими корпусами. Войска Юго-Западного фронта начали повсеместный отход. При этом в тяжелое положение попала 48-я дивизия генерала Л. Г. Корнилова, которая с боями вышла из окружения, но сам Корнилов со штабом попали в плен. Пришлось оставлять и города, завоеванные русскими такой большой кровью: Перемышль, Львов, и другие. К 22 июня 1915 года, потеряв 500 тысяч человек, русские войска оставили всю Галицию. Нои противник потерял немало, только группа Макензена потеряла две тре-ти своего личного состава. Благодаря мужественному сопротивлению

российских солдат и группа Макензена не смогла стремительно выйти на оперативный простор. В целом ее наступление свелось к «продавливанию» русского фронта. Он был серьезно отодвинут на восток, но не разгромлен. Ударные силы 11-й германской армии фельдмаршала Макензена, поддержанные 40-й австро-венгерской армией, перешли в наступление на 20-мильном участке фронта в Западной Галиции. Русские войска вынуждены были оставить Львов и

Варшаву. Летом германское командование осуществило прорыв русского фронта под Горлицей. Вскоре немцы развернули наступление в Прибалтике, и русские войска потеряли Галицию, Польшу, часть Латвии и Белоруссии. Противник был озабочен необходимостью отразить надвигавшееся наступление на Сербию, а также вернуть войска на Западный фронт до начала нового французского наступления. За время четырехмесячной кампании Россия потеряла только пленными 800 тысяч солдат. Однако, русское командование, перейдя к стратегической обороне, сумело вывести свои армии из-под ударов противника и приостановить его продвижение. Обеспокоенные и истощенные австро-германские армии в октябре перешли к обороне по всему фронту. Германия оказалась перед необходимостью продолжить длительную войну на два фронта. Основную тяжесть борьбы вынесла Россия, что обеспечило Франции и Англии передышку для мобилизации экономики на нужды войны. 16 февраля 1915 года английские и французские военные корабли начали обстреливать турецкие оборонительные сооружения в Дарданеллах. С перерывами, вызываемыми отчасти плохой погодой, эта морская операция продолжалась в течение двух месяцев.

Дарданельская операция была предпринята по просьбе России для нанесения отвлекающего удара по Турции, который ослабил бы давление на русских, сражавшихся с турками на Кавказе. В январе в качестве цели были выбраны Дарданеллы пролив протяженностью около 40 миль и шириной от 1 до 4 миль, соединяющий Эгейское море с Мраморным. Операция по захвату Дарданелл, открывающих дорогу к нападению на Константинополь, фигурировала в военных планах союзников до начала войны, но была отвергнута как слишком сложная. Со вступлением Турции в войну этот план был пересмотрен как возможный, хотя, и рискованный. Первоначально планировалась чисто морская операция, однако сразу же стало ясно, что необходимо предпринять комбинированную морскую и сухопутную операцию. Этот план нашел активную поддержку у английского первого лорда адмиралтейства Уинстона Черчилля. Исход операции а в случае ее успеха была бы открыта "задняя дверь" для России был поставлен под сомнение нежеланием союзников направить сразу же достаточно крупные силы и выбором в основном

устаревших военных кораблей. В начале Турция имела только две дивизии для защиты пролива. Ко времени высадки войск союзников она располагала шестью дивизиями и превосходила по численности пять дивизий союзников, не считая наличия великолепных естественных укреплений. Рано утром 25 апреля 1915 года войска союзников высадились в двух пунктах на Галлипольском полуострове. Англичане высадились на мысе Ильяс, у южной оконечности полуострова, а австралийцы и новозеландские части продвинулись вдоль берега Эгейского моря примерно на 15 миль на север. Одновременно с этим французская бригада нанесла отвлекающий удар по Кумкале на анатолийском берегу. Несмотря на колючую проволоку и сильный пулеметный огонь, обеим группам удалось захватить плацдарм. Однако турки владели высотами, в результате чего английские, австралийские и новозеландские войска не смогли продвинуться вперед.

В итоге, как и на Западном фронте, здесь установилось затишье. В августе английские войска высадились в заливе Сувла, пытаясь захватить центральную часть полуострова напротив прохода. Хотя высадка в заливе была внезапной, командование войсками осуществлялось неудовлетворительно, и возможности для прорыва были потеряны. Наступление на юге также оказалось безуспешным. Английское правительство приняло решение о выводе войск. У. Черчилль вынужден был уйти с поста первого лорда адмиралтейства. 23 мая 1915 года Италия объявила войну Австрии, подписав в Лондоне в апреле секретный договор с союзниками. Был денонсирован Тройственный союз, связывавший Италию с центральными державами, хотя, в это время она отказалась объявить войну Германии.

В начале войны Италия объявила о своем нейтралитете на том основании, что Тройственный союз не обязывал ее принимать участие в агрессивной войне. Однако, главной причиной действий Италии было стремление получить территориальные приобретения за счет Австрии. Австрия не желала делать уступок, которых добивалась Италия, например, отдать Триест. Кроме того, к 1915 году общественное мнение стало склоняться в пользу союзников, и бывшие пацифисты, и радикальные социалисты, возглавляемые Муссолини, увидели возможность произвести революцию в условиях отсутствия стабильности в обществе во время войны. В марте австрийское правительство предприняло шаги по удовлетворению требований Италии, однако, было уже слишком поздно. По Лондонскому договору итальянцы получали, что они хотели, или большую часть желаемого. В соответствии с этим договором Италии было обещано Трентино, Южный Тироль, Триест, Истрию и другие преимущественно италоговорящие регионы. 30 мая итальянцы начали военные действия против Австрии с перехода в наступление 2-й и 3-й армий под общим командованием генерала Кадорны в северо-восточном направлении.

Италия обладала весьма ограниченными возможностями для ведения воины, ее армия имела невысокую боеспособность, особенно после ливийской компании. Наступление итальянцев захлебнулось, и бои в 1915 году приняли позиционный характер.

Смена верховного главнокомандующего В ходе Великого отступления Ставка верховного главнокомандующего в середине августа 1915 года переместилась из Барадовичей в Могилев. Вскоре за переменой Ставки произошла и смена главнокомандующего. Пятого сентября 1915 года эту мис-сию взял на себя сам государь - Николай II. Он взял на себя командование армией в самый критический период борьбы с внешним врагом, проявив тем самым тесные узы единения со своим народом и Русской Императорской армией. Его пытались отговаривать многие, но государь настоял на своем. Николаю Александровичу было тогда 47 лет: По натуре он был человеком скромным, крайне деликатным, простым в общении с людьми. Очень любил жену и детей, был безупречным семьянином.

Чурался помпезности, лести, роскоши, почти не употреблял спиртного. Его выделяла и глубокая вера. Окружающие нередко не понимали поступков царя, но лишь из-за того, что сами растеряли искренность и чистоту веры. Государь сумел сохранить ее. Он прямо и непосредственно воспринимал свое призвание помазанника Божия и руководствовался этим так, как он понимал. Все современники отмечали его колоссальную выдержку и самообладание, а Николай Александрович объяснял: «Если вы видите, что я так спокоен, это потому, что у меня твердая и решительная вера в то, что судьба России, моя судьба и судьба моей семьи в воле Божьей,которая дала мне эту власть. Что бы ни случилось, я вверяюсь воле Его, сознавая, что не могу думать ни о чем другом, кроме как о служении стране, которую Он вверил мне».

То, что монарх становится верховным главнокомандующим, было обычным во многих государствах. Но это всегда делалось в предвкушении победных лавров. Николай II взял на себя колоссальное бремя в самый тяжелый момент войны. Николай Николаевич был назначен командующим Кавказским фронтом, но, сосредоточив в своих руках дела тыла, руководство военными действиями он предоставил генералу Юденичу. В армии смену верховного главнокомандующего восприняли спокойно. Солдаты и без того считали царя своим высшим начальником. А офицеры понимали, что при государе важную роль будет играть начальник штаба, горячо обсуждали, кто займет эту должность. Когда узнали, что это генерал Алексеев, это всех обрадовало. Главнокомандующим Северо-Западным фронтом стал генерал Эверт. 1916 год начался наступлением русских войск на Кавказе. 16 февраля они взяли турецкую крепость Эрзерум. Тем временем, в Англии парламент одобрил закон о всеобщей воинской повинности, против которого решительно выступали профсоюзы и лейбористы. За введение закона голосовали консерваторы и

некоторые либералы во главе с Д. Ллойд Джорджем. А в столице Германии разразился продовольственный бунт в Берлине катастрофически не хватало продуктов питания. В этом же году закончились сражения под Верденом и на реке Сомме.

Эти битвы были самыми кровопролитными в годы войны на Западном фронте. Они отличались массовым применением артиллерии, авиации, пехоты, кавалерии и не принесли успеха ни одной из сторон. Главной причиной этого равновесия было безусловное преимущество оборонительных методов ведения войны перед наступательными методами. Верденское наступление означало стремление начальника германского генштаба Фалькенгайна нанести решающий удар на Западном фронте, отложенный в 1915 году после успехов, достигнутых на Востоке. Фалькенгайн считал, что главным врагом Германии является Англия, но вместе с тем он признавал, что Англию не покорить отчасти вследствие того, что наступление в английском секторе давало мало шансов на успех, а также по той причине, что военное поражение в Европе не вывело бы Англию из войны. Подводная война была главной надеждой на реализацию такой возможности, и Фалькенгайн видел свою задачу в нанесении поражения английским союзникам в Европе.

Россия представлялась уже побежденной, а австрийцы показали, что они могли справиться с итальянцами. Оставалась Франция. Учитывая доказанную прочность обороны в условиях окопной войны, Фалькенгайн отказался от мысли попытаться прорвать французские позиции. Под Верденом он избрал стратегию войны на истощение. Он планировал нанесение серии ударов, чтобы выманить французские резервы и уничтожить их артиллерией. Верден был выбран частично потому, что находился на выступе и нарушал немецкие коммуникации, а также в связи с важным историческим значением этой крупной крепости. Как только началось сражение, немцы были полны решимостью захватить Верден, а французы отстоять его. Фалькенгайн был прав в своем предположении, что французы не отдадут Верден легко. Однако, задача осложнялась тем обстоятельством, что Верден уже не представлял собой прочную крепость и практически был лишен артиллерии. И, тем не менее, вынужденные отступить французы, сохраняли форты, в то время, как подкрепления просачивались по очень узкому коридору, не подвергавшемуся артиллерийскому обстрелу немцев. К тому времени, как генерал Петэн, командовавший 2-й армией, был направлен в конце месяца в Верден, чтобы возглавить его оборону, непосредственная угроза миновала. Германский кронпринц, командовавший армейским корпусом, назначил на 4 марта главное наступление. После двухдневного обстрела началось наступление, но к 9 марта оно было остановлено. Однако, стратегия Фалькенгайна оставалась прежней.

7 июня немцы захватили форт Во, который контролировал правый фланг французских позиций у Вердена. На следующий день они захватили форт Тиомон, уже дважды переходивший из рук в руки после того, как 1 июня началось это наступление. Создалось впечатление, что над Верденом нависла непосредственная угроза. В марте немцам не удалось одержать быструю победу под Верденом, но они с большим упорством продолжали атаки, которые велись через короткие интервалы. Французы отбили их и предприняли ряд контратак.

Немецкие войска продолжали наступление. 24 октября, принявший 2-ю армию после того, как Петэн стал главнокомандующим, генерал Нивель предпринял контрнаступление под Верденом. С началом наступления на Сомме в июле немецкие резервы перестали направляться под Верден. Французскую контратаку прикрывал «ползучий артналет» новое изобретение, при котором пехота продвигалась за постепенно передвигающейся волной артиллерийского огня в соответствии с точно установленным временным графиком. В результате, войска овладели первоначально поставленными целями и захватили 6 тысяч пленных. Следующему наступлению в конце ноября помешала плохая погода, но оно было возобновлено в декабре и получило название битвы при Лувемене.

Было взято почти 10 тысяч пленных и захвачено более 100 орудий. В декабре битва под Верденом завершилась. В верденской мясорубке" было перемолото около 120 дивизий, в том числе 69 французских и 50 немецких. В ходе сражения под Верденом союзники 1 июля 1916 года, после недельной артподготовки, начали наступление на реке Сомме. В результате истощения французских войск под Верденом английские подразделения стали основной частью наступательных сил, а Англия ведущей державой союзников на Западном фронте. Битва на Сомме стала местом, где 15 сентября впервые появились танки новый вид вооружения. Эффект от английских машин, которые вначале называли «наземными кораблями», был достаточно неопределенным, но и количество принимавших участие в сражении танков было небольшим. Осенью наступление англичан преградили болота.

Сражение на реке Сомме, длившееся с июля до конца ноября 1916 года, не принесло успеха ни одной из сторон. Их потери были огромны 1 млн. 300 тыс. человек. Более успешно для Антанты складывалась ситуация на Восточном фронте. В разгар боев под Верденом французское командование вновь обратилось к России за помощью. 4 июня 8-я русская армия под командованием генерала Каледина продвинулась в район Луцка, что рассматривалось в качестве разведывательной операции. К удивлению русских, австрийская линия обороны развалилась. И генерал Алексей Брусилов, осуществлявший общее командование южным сектором фронта, тотчас же усилил свое наступление, введя в бой 3 армии. Австрийцы вскоре были обращены в паническое бегство. За три дня русские захватили 200 тысяч пленных. Армия генерала Брусилова прорвала австрийский фронт на линии Луцк Черновцы. Русские войска опять заняли большую часть

Галиции и Буковину, поставив Австро-Венгрию на грань военного разгрома. И, хотя к августу 1916 года наступление иссякло, "Брусиловский прорыв" приостановил активность австрийцев на итальянском фронте и во многом облегчил положение англо-французских войск под Верденом и на Сомме.

Война на море сводилась к вопросу о том, сумеет ли Германия успешно противостоять традиционному превосходству Англии на морях. Как и на суше, наличие новых видов оружия самолетов, подводных лодок, мин, торпед, радиосредств делало оборону более легким делом, чем нападение. Немцы, имея меньший по количеству флот, считали, что англичане будут стремиться уничтожить его в сражении, которого они старались избегать. Однако, английская стратегия была направлена на достижение других целей. Перебазировав флот в Скала-Флоу на Оркнейских островах в начале войны и установив тем самым контроль над Северным морем, англичане, остерегаясь мин и торпед и труднодоступного берега Германии, избрали длительную блокаду, будучи все время наготове в случае попытки прорыва германского флота. Одновременно с этим, находясь в зависимости от поставок по морю, они должны были обеспечивать безопасность на океанских путях.

В августе 1914 года у немцев сравнительно немного линкоров базировалось за рубежом, хотя, крейсеры "Гебен" и "Бреслау" успешно достигли Константинополя в начале войны, и их присутствие способствовало вступлению Турции в войну на стороне центральных держав. Наиболее значительные силы, включавшие линейные крейсеры "Шарнхорст" и "Гнейзенау", были уничтожены во время боев у Фолклендских остров, и к концу 1914 года океаны были по крайней мере на поверхности очищены от германских рейдеров. Главную опасность для океанских торговых путей представляли не боевые эскадры, а подводные лодки. По мере разрастания войны, отставание Германии в крупных кораблях заставило ее во все возрастающей степени концентрировать свои усилия на подводных лодках, которые англичане, неся тяжелые потери в Атлантике, рассматривали как незаконное средство ведения военных действий, В конечном итоге, политика неограниченной войны с применением подводных лодок, оказавшаяся почти гибельной для Англии, косвенным образом принесла гибель и Германии, поскольку она явилась непосредственной причиной вступления в войну Соединенных Штатов Америки в 1917 году.

7 мая 1915 года огромный американский лайнер "Лузитания", совершивший рейс из Нью-Йорка в Ливерпуль, был потоплен в результате торпедной атаки немецкой подводной лодки неподалеку от ирландского побережья. Пароход быстро утонул, а с ним ушли навсегда в холодные воды океана около 1200 человек почти три четверти всех находившихся на борту. Потопление "Лузитании", скорость которой, как считалось, делала ее неуязвимой для торпед, вызвало необходимость принятия соответствующих ответных мер. Тот факт, что немцы сделали осторожное предупреждение американцам не плыть на этом пароходе, лишь подтвердил, что нападение на него скорее было заранее запланировано. Оно вызвало резкие антигерманские протесты во многих странах, в первую очередь, в США. Среди погибших было почти 200 американских граждан, включая такие известные лица, как миллионер Альфред Вандербилт.

Это потопление оказало большое влияние на объявленную президентом Вудро Вильсоном политику строгого нейтралитета, и с этого времени вступление США в войну стало потенциально возможным. 18 июля 1915 года затонул итальянский крейсер "Джузеппе Гарибальди", торпедированный австрийской подводной лодкой. Несколькими днями ранее аналогичным образом был атакован английский крейсер "Дублин", однако, ему удалось уйти, несмотря на серьезное повреждение. На долю французского флота, базировавшегося на Мальте, выпала задача осуществлять блокаду в Адриатическом море. Австрийские подводные лодки проявляли активность, и после потери линкора "Жан Бар" в декабре 1914 года французы остереглись выпускать свои тяжелые корабли, полагаясь на крейсеры и эскадренные миноносцы. Немецкие подводные лодки также вошли в Средиземное море летом 1915 года, и положение союзников осложнилось в связи с выполнением задачи по защите многочисленных транспортов и судов снабжения, совершавших рейды к Галлипольскому полуострову и обратно, а позднее, в Салоники. В сентябре была предпринята попытка блокирования пролива Отранто с помощью сетей, однак, немецкие подводные лодки сумели пройти под ними. Активизировались военные действия на Балтике.

Русские моряки вывели из строя немецкий минный заградитель, а английская подводная лодка торпедировала крейсер "Принц Адалберт". Военно-морские силы России, дополненные несколькими английскими подводными лодками, как правило, успешно срывали планы немцев, предусматривавших высадку войск в Курляндии, и препятствовали установке мин. Английские подводные лодки пытались также нарушить поставки в Германию чугуна и стали из Швеции, потопив позднее в 1915 году 14 судов, занятых этими перевозками. Но росли и потери англичан. К концу 1915 года общее число английских торговых судов, потопленных немецкими подводными лодками, превысило 250. Ютландское сражение между английским и германским флотами летом 1916 года привело к большим обоюдным потерям, но в стратегическом плане оно мало что изменило. Англия сохранила превосходство на море, и блокада Германии продолжалась. Немцам пришлось вновь вернуться к подводной войне. Однако, ее эффективность становилась все меньше, особенно после вступления в войну Соединенных Штатов.

В 1914 году центр тяжести мировой войны лежал на Западном фронте, а в 1915 году он переместился на Восточный фронт, чтобы в 1916 году снова передвинуться обратно во Францию.

Хотя Антанта растратила часть своих сил в Салониках и Месопотамии, увеличивавшийся прилив новых армий в Англии и рост производства в ней же огнеприпасов обещал дать необходимую мощь для производства новой попытки в еще более широком масштабе, чем раньше, чтобы покончить наконец с позиционным окостенением. Были приняты меры, чтобы своевременно пополнять эти новые дивизии. К концу 1915 года британские части во Франции достигли, благодаря появлению на фронте «армии Китченера» и территориальных дивизий, 36 дивизий. Хотя от принципа добровольности при зачислении на военную службу еще не совсем отказались, система эта была упорядочена, а рамки ее раздвинуты, захватив большинство нации. План этот, проводимый с октября 1915 года при неорганизованном руководстве лорда Дерби, имел целью примирить требования армии с потребностями индустрии, призывая людей группами, по мере того как в них являлась нужда.

Но приток не был так силен, чтобы позволить сохранить принцип постепенности, и в январе 1916 года добровольческая система (едва ли ее вообще можно назвать системой) была заменена воинской повинностью.

К концу 1915 года первая серьезная попытка добиться единства среди союзников была сделана на совещании командований французской, британской, бельгийской и итальянской армий с приглашением представителей от России и Японии. Совещание состоялось 5 декабря в штабе Жоффра. В принципе остановились на одновременном общем наступлении в 1916 году, проводимым Францией, Британией, Россией и Италией. Учитывая слабую подготовленность британских войск, решено было дать им время для «сколачивания». России также надо было время на подготовку, поэтому наступление не могло начаться раньше лета 1916 года, хотя надеялись рядом подготовительных атак заранее ослабить противника. Но уже в январе и Жоффр, и Фош дали ясно понять Хейгу, что придется ему одному выполнять эту подготовительную работу и что они не собираются предпринимать наступления, пока он это не сделает.

Но французам, хотя и косвенно, пришлось заняться ослаблением противника. Фалькенгайн решил провести долго лелеемый план наступления на западе, но с известными ограничениями. Всегда являясь сторонником стратегии измора, он начал проводить этот принцип и в тактике, нанося систематические удары, причем каждый удар имел ограниченную цель. В докладной записке, написанной в декабре 1915 года и дающей общую оценку обстановки, он утверждал, что Англия является наиболее серьезным неприятелем среди союза противников.

«Повторяется история английских войн против Нидерландов, Испании, Франции и Наполеона. Германия не может ждать пощады от этого врага, пока у него не померкла малейшая надежда добиться поставленной цели. Все же Англия и ее армия, защищенные морем, недосягаемы для Германии, а сектор фронта во Франции, занятый британцами, не годится для наступательных операций. С точки зрения наших чувств по отношению к нашему главному врагу, это, конечно, печально. Однако это можно перенести, если мы поймем, что для Англии кампания на континенте… в конце концов является второстепенным делом. Основное оружие на континенте – французская, русская и итальянская армии».

Фалькенгайн считал Россию парализованной, а военную мощь Италии слишком малой, чтобы произвести серьезные сдвиги в обстановке.

«Остается только Франция. Но Франция дошла почти до предела своих военных усилий. Если удастся дать ясно понять ее народу, что в военном смысле ему больше не на что надеяться, то конец станет близким и из рук Англии будет выбит ее лучший меч».

Фалькенгайн добавлял, что широкий прорыв не нужен. Вместо того Германия должна поставить себе целью заставить Францию истечь кровью, выбрав для своих атак такой пункт, ради удержания которого французское командование вынуждено будет бросить в бой последнего солдатам

Такими целями являлись либо Бельфор, либо Верден. Остановились на Вердене, так как последний угрожал главным коммуникациям германцев и представлял собой выступ, нелепо скучивая обороняющихся. Наконец, Верден выбрали по соображениям морального порядка, так как потеря только недавно обновленной крепости была бы тяжелым ударом для Франции. Кроме того, Верден был на западе древними вратами, через которые прошли германские орды, чтобы напасть на галлов. Это напоминает страсть германцев называть свои позиции или даже окопы именами героев Нибелунгов – Зигфрид, Брунгильда и т. д. Эти предрассудки еще ярче сказались в выборе кайзером для руководства германскими армиями второго Мольтке, а также в первоначальном размещении главной квартиры – в той же гостинице и в том же городе (Кобленц), где стоял немецкий штаб в 1870 году.

Основа тактического плана действий под Верденом заключалась в серии наступлений с ограниченной целью, которые заставили бы французов подбрасывать свои резервы в мясорубку германской артиллерии. А каждое из этих наступлений должно было в свою очередь защищаться от потерь короткой, но мощной артиллерийской подготовкой. Благодаря этому можно было надеяться захватить цель и укрепиться раньше, чем противнику удастся подтянуть свои резервы для контратаки.

Разведывательный отдел французского Главного штаба рано стал давать тревожные предупреждения о подготовке германцев, однако оперативный отдел слишком был поглощен своими наступательными планами, и предупреждения эти пропускал мимо ушей. Быстрое же падение бельгийских и русских крепостей привело к общераспространенной точке зрения, что крепости вообще устарели, и Жоффр, убедив французское правительство «деклассировать» Верден как крепость, лишил его орудий и гарнизона. Форты использовались просто как укрытия, а заменившие их окопы были в недостаточном количестве и плохо оборудованы.

В 7 часов 15 минут утра 21 февраля началась германская бомбардировка на фронте протяжением в 15 миль, а в 4 часа 45 минут дня пехота пошла в наступление, хотя в первый день наступление развернулось всего лишь на фронте в 4,5 мили. С этой минуты и до 24 февраля фронт противника восточнее реки Маас дробился и смывался приливом германского наступления.

Грохот орудий у Вердена разбудил Жоффра, и он решил доверить оборону Петэну, для чего стали накапливать здесь резервы. 6 марта германцы расширили наступление, захватив им и западный берег реки Маас. Но оборона теперь окрепла; силы уравновесились, и быстрая гибель Вердена была предотвращена.

Последовало недолгое затишье. За это время союзники Франции пытались сделать все, чтобы ослабить натиск на нее. Британцы сменили 10-ю французскую армию, взяв на себя оборону фронта в Аррасе. Теперь фронт их стал непрерывным от реки Изера до реки Соммы; итальянцы провели свое пятое наступление на фронте реки Изонцо, столь же бесплодное, как и предыдущие; русские бросили свои неподготовленные части против германцев у озера Нарочь, близ Вильно, где первоначальный небольшой успех вскоре был сведен на нет контрударом противника.

Все эти усилия не помешали германцам продолжать под Верденом свое наступление измора. Наступление велось медленно, но результаты его накоплялись, и в конце концов баланс потерь определенно склонился не в пользу обороняющихся. 7 июня пал форт Во, и волна наступавших германцев подкатилась к Вердену. В то же время Конрад развил удар по флангу итальянской армии у Трентино.

Россия вновь спасла положение. Весной 1916 года она имела 130 дивизий, но количество огнеприпасов, которым дивизии эти могли располагать, было прискорбно малым. Эти 130 дивизий противостояли 46 германским и 40 австрийским дивизиям. Подготовка и реорганизация в предвидении предстоящих задач русской армии в общем наступлении союзников этого года были сорваны внезапным выступлением на сцену Вердена. Чтобы хоть как-нибудь помочь своему союзнику, Россия в марте этого года организовала длительное и дорого ей обошедшееся наступление у озера Нарочь. Когда наступление это наконец прервали, то подготовка к главному удару возобновилась.

Наступление это должно было начаться в июле, в соответствии с наступлением на Сомме, и Брусилову – командовавшему Юго-Западным фронтом – было приказано подготовить любые атаки, какие только ему удастся организовать с имевшимися в его распоряжении войсками. Атаки эти должны были отвлечь внимание противника от готовившегося решительного наступления во Франции. Но демонстрация эта была начата преждевременно – 4 июля, в ответ на просьбы Италии, чтобы Россия помешала Австрии усилить свой нажим на итальянскую армию в Трентино. Без предупреждения, так как специального сосредоточения войск не производилось, брусиловская армия двинулась против австрийских 4-й армии у Лыка и 7-й армии в Буковине. Сопротивление австрийцев было парализовано первым же ударом. В три дня Брусилов взял 200 000 пленных.

Это последнее серьезное усилие, сделанное в войне русской армии, привело к важным последствиям. Оно остановило наступление австрийцев в Италии. Оно же заставило Фалькенгайна снять войска с Западного фронта и, таким образом, отказаться от намерения произвести контрудар, по британцам, готовившим наступление на Сомме. Фалькенгайну пришлось также расстаться с надеждой продолжать дальше свое наступление измора под Верденом, так как ему нечем стало питать это наступление. Брусиловский удар убедил Румынию принять чреватое тяжелыми последствиями решение – вступить в войну на стороне Антанты. Он вызвал отставку Фалькенгайна, уход его с должности главнокомандующего и замену его Гинденбургом и Людендорфом. Последний официально именовался старшим генерал-квартирмейстером, фактически же именно он являлся руководителем Гинденбурга. Хотя вступление Румынии в войну явилось непосредственной причиной этих перемен, но скрытой причиной был тот факт, что «ограниченная» стратегия Фалькенгайна в 1915 году позволила России оправиться. А это свело на нет всю стратегию Фалькенгайна в 1916 году.

Фалькенгайн – последний пример в цепи, демонстрирующий безрассудство полумер; пример благороднейшего и интеллигентнейшего генерала, «в погоне за мелочами просматривавшего большие дела»; пример генерала, который разорил свою страну, отказавшись идти на расчетливый риск. В 1916 году он повернул на запад, чтобы осуществить свое давно лелеемое желание, причем стратегия его роковым образом слепо придерживалась канонов военной ортодоксальности. Он счел своей основной целью наиболее сильную армию противника и наиболее сильный пункт в позиции этого противника. Стратегия эта в некотором отношении достигла цели, заставив Францию подбрасывать свои резервы в «кровавую бойню» у Вердена, но не привела к решающим результатам.

Фалькенгайн отклонил предложение Конрада – сосредоточенными силами обратиться против Италии, повторив действия, опрокинувшие раньше Сербию. Конрад выдвигал тот довод, что такой удар против «наследственного врага» послужит хорошим стимулом для австро-венгерских войск. Кроме того, этот театр войны был очень удобен для достижения решительных результатов, если ударить в южном направлении от Трентино против тыла итальянских армий, втянутых в бой у Изонцо.

Успех, достигнутый сравнительно легким ударом в 1917 году у Капоретто, исторически оправдывает предложения Конрада. Но Фалькенгайн сомневался как в реалистичности, так и в ценности этого плана и не соглашался даже одолжить 9 германских дивизий, которые Конрад просил, чтобы сменить ими австрийские дивизии в Галиции. Несмотря на отказ в поддержке, Конрад продолжал упорствовать, пытаясь один осуществить свое намерение. Для этого он снял несколько своих лучших дивизий из Галиции и этим обнажил фронт, подставляя его под удары брусиловского наступления и в то же время не получая достаточных сил для проведения в жизнь своего итальянского плана.

Неясные до этого предчувствия Фалькенгайна, что Конрад не считается с его взглядами, оправдались. Масла в огонь подлил галицийский разгром. Фалькенгайн вошел с представлением в Вену, добиваясь отставки Конрада. Судьба оказалась мстительной и воздала ему тем же. Вскоре последовала и его отставка.

Брусиловское наступление продолжалось три месяца все с тем же блестящим успехом. Но для быстрого развития успеха резервов под рукой не было, и, прежде чем их удалось доставить сюда с далекого севера, германцы начали поспешно штопать дыры, кое-как сколачивая фронт. Последние усилия Брусилова легко могли привести противника к полной гибели, но они поглотили все имевшиеся резервы русских, а общие потери армий – около 1 000 000 человек – привели к фактическому развалу русских вооруженных сил.

Как ни велико было влияние брусиловского наступления на германскую стратегию, все же влияние его на ход событий под Верденом сказалось не так скоро. Но на поверхность всплыло долго лелеемое наступление на Сомме, и верденское наступление из-за нехватки питающих его резервов «постепенно замерло». Хотя германцы просчитались здесь вдвойне, не достигнув этой операцией ни моральных, ни материальных целей, они настолько истощили французскую армию, что в плане действий союзников 1916 года французы могли играть лишь незначительную роль. Вся тяжесть борьбы перекладывалась теперь на плечи британцев. Следствием этого должно было явиться ограничение как размаха, так и результатов стратегии Антанты.

1 июля после артиллерийской бомбардировки, продолжавшейся целый месяц, 4-я британская армия (армия эта недавно была создана; командующим ее был назначен Раулинсон) атаковала севернее Соммы 13 дивизиями на фронте в 15 миль, а французы – 5 дивизиями южнее этой реки, на фронте в 8 миль. Атака французов приходилась против участка, где система обороны германцев была слабее развита. Открытая подготовка этой операции и продолжительная бомбардировка исключали всякую возможность внезапности. Сопротивление германцев, слабое численно, но сильное своей организованностью, сломало атаки почти на всем фронте наступления британцев. Благодаря густым и негибким боевым порядкам – «волнам» – англичане несли ужасающие потери. Только южнее фронта британцев (Фрикур и Монтобан) атакующим удалось проникнуть в систему обороны противника и там закрепиться. Французы, встретившие меньшее сопротивление, так как их атака явилась для германцев большой неожиданностью, добились более значительных успехов.

Эта неудача сорвала первоначальный замысел быстрого проникновения к Бапом и Камбрэ. Хейг скоро перешел на тактику измора – частных наступлений, имевших целью постепенно истощать силы германцев. Отвергнув желание Жоффра, просившего вновь бросить британские войска в лоб Тьепвальским укреплениям, Хейг сначала возобновил атаку только своим правым флангом. 14 июля прорыв второй линии обороны германцев давал возможность быстро расширить и развить успех, но этим не воспользовались. С этого дня и дальше продолжалось методичное, но дорогостоящее наступление, и хотя пространственно выигрыш местности был невелик, наступление это вызывало серьезное напряжение сил германской обороны, истощая ее. К сожалению, рано начались проливные зимние дожди. Это заставило в ноябре прервать операцию. Все же нельзя переоценивать значения этой операции, так как она не помешала германцам снимать войска с запада для организации удара против Румынии.

В одном отношении Сомма явилась предвестником новой тактики борьбы, приоткрыв завесу будущего: 15 сентября впервые на поле боя появились танки. Поспешное применение, когда в распоряжении командования не было еще достаточного их числа, конечно, являлось ошибкой. Этим отказывались от возможности использовать большую стратегическую внезапность. Танки же из-за неправильного тактического использования и мелких технических дефектов не достигли желаемых результатов. Хотя высшее командование разочаровалось в них и кое-кто высказывался за полный отказ от них, более зоркие глаза и более острые умы поняли, что танк может стать ключом, которым при правильном пользовании удастся отомкнуть непроницаемую стену окопов.

Наступление на Сомме имело еще одно значение: ослабление нажима германцев под Верденом позволило французам подготовить ряд контрударов. Контрудары эти были проведены корпусом Манжена 24 октября и 15 декабря. Французы, понеся небольшие жертвы, вернули себе почти всю потерянную местность. Успехи эти, достигнутые столь экономно, обязаны частично удавшейся внезапности, а отчасти и более гибкому способу пользования системой частных наступлений, при высоком сосредоточении артиллерии и минимальном количестве пехоты, занимавшей укрепления, разрушаемые артиллерией противника. Но успеху французов серьезно содействовала и ошибочная настойчивость Гинденбурга. Ради своего честолюбия он настаивал на удержании прежде захваченной местности, вместо того чтобы оттянуть усталые войска на более безопасный рубеж, куда-нибудь подальше от Вердена. Увы, Гинденбург воспользовался этим уроком во вред союзникам весной 1917 года.

Румыния, симпатизировавшая Антанте, ждала удобного случая, чтобы вступить в войну на стороне Антанты. Успех Брусилова подтолкнул ее на этот решительный шаг, и она очертя голову бросилась в омут войны. Румынское командование надеялось, что наступление Брусилова в связи с нажимом союзников на Сомме и в Салониках скует германские резервы.

Географически положение Румынии связывалось со многим невыгодами. В стратегическом отношении театр войны был здесь неблагоприятен: главный участок фронта – Валахия – был, как бутерброд, обложен с одной стороны Австро-Венгрией, с другой – Болгарией. Румынская армия внешне была организована на европейский образец, но под этим поверхностным лоском таились большие и серьезные недочеты. Из союзников Румынии только Россия могла оказать ей непосредственную поддержку, но Россия помощи этой не оказала. Несмотря на все эти препятствия, Румыния повела наступление вглубь Трансильвании. Это обнажило ее фланг под удар Болгарии.

В то время как Антанта робко топталась на месте, нащупывая пути дальнейших действий, германцы действовали. План их операций был задуман еще Фалькенгайном и развит Гинденбургом – Людендорфом, когда 28 августа они приняли на себя главное руководство. Одна группа войск сосредоточивалась в Трансильвании для контрудара; болгарская армия, со влитыми в нее германскими частями, ее цементирующими, должна была под начальством Макензена ударить по Румынии «с черного хода» и занять Добруджу. Это автоматически приостановило наступление румын в Трансильвании и отвлекло их резервы.

К концу сентября румыны были отброшены австро-германским контрнаступлением, причем объединенными войсками командовал здесь Фалькенгайн. Румынам удалось удерживать перевалы через приграничный горный хребет на западе до середины ноября, но Фалькенгайн все же прорвался вовремя – раньше чем снег закрыл перевалы. Макензен повернул главные свои силы на запад и перешел Дунай вблизи Бухареста. Обе армии соединились перед Бухарестом. Бухарест пал 6 сентября, и, несмотря на запоздалую помощь русских, главные силы Румынии были отброшены к северу, в Молдавию.

Блестяще согласованная стратегия германцев изувечила их нового врага, овладела ядром Румынии с ее богатыми нефтяными месторождениями и плодородными хлебными землями и заставила Россию оборонять лишние 300 миль фронта. Саррайлю не удалось в Салониках сковать болгарские резервы. Единственный территориальный успех, которым Антанта могла похвастаться за весь этот год войны, был достигнут далеко – в Месопотамии, где был захвачен Багдад. За это – скорее моральное – подтверждение боеспособности Антанты схватились с громадным энтузиазмом, хотя с военной точки зрения едва ли такое усердие оправдывалось.

Горький опыт прошлого охладил пыл британского правительства, и сэр Уильям Робертсон, новый начальник Генерального штаба, возражал против всяких дальнейших действий на Востоке, которые могли бы повести к уменьшению сил, имевшихся на Западном фронте. Но Моод, новый командующий войсками в Месопотамии, довольно тонко, хотя и бессознательно, добился изменения этой оборонительной политики, превратив ее в новое наступление. После тщательной реорганизации месопотамских войск и их коммуникаций он начал 12 декабря 1916 года наступление правым крылом, заходя и постепенно расширяя свой фронт на западном берегу реки Тигр, вверх и вниз от Кута. Эта методическая тактика позиционной войны позволила ему затем совершить неожиданный скачок через реку Тигр и ударить поперек пути отступления турок, который проходил параллельно фронту генерала Моода. Несмотря на перевес в силах, почти в четыре раза превышавших силы турок, неудача на правом фланге в попытке остановить противника и неудача конницы, которой не удалось отрезать путь отступления турок, помешали превратить этот удар в решающий успех. Все же удар этот создал предпосылки для наступления на Багдад. Английские войска вошли в столицу Месопотамии 11 марта 1917 года. Затем ряд искусно проведенных операций отбросил турок по расходившимся путям отступления, что обеспечило британцам возможность удержать в своих руках эту провинцию.

Со времени короткой попытки турок овладеть Египтом в начале 1915 года британцы держали там сравнительно крупные силы, не выпуская их из рук даже тогда, когда Дарданельская операция явно требовала подкрепления. Когда полуостров Галлиполи был эвакуирован, освобождение турецких сил грозило новой опасностью Египту. Желая ослабить ее и обеспечить себе господство в Синайской пустыне, Арчибальд Мюррей весной 1916 года перешел в наступление, разбив турецкие войска, только что прибывшие в Романи, Магдгаба и Рафа. Скорость наступления регулировалась временем, необходимым на прокладку железной дороги и проводку водопровода через пустыню. Этот новый «исход» вдохновил британское правительство на вторжение в Палестину с затратой на это по возможности меньшего количества войск. Подступы к Палестине прикрывали города Газа – на побережье и Беершеба – в 25 милях от берега. Мюррей атаковал Газу 26 марта, но попытка эта сорвалась, хотя и была на волосок от успеха. К наступлению темноты Газа была фактически окружена, но позиция часть за частью вновь была отдана противнику. Сделали это не под давлением неприятеля, а по приказам британского командования, из-за неверной разведки, недоразумений и чрезмерной осторожности. Беда этим не кончилась: Мюррей донес правительству о действиях, как о победе, даже не намекнув на последовавшее затем отступление. Конечно, его намерение попытаться без соответствующей разведки или огневой поддержки возобновить атаку 17–18 апреля было одобрено. Атака эта превратилась в поражение, стоившее уже значительно дороже, так как противник успел укрепить свою оборону.

Австрийское наступление в Трентино прервало планы Кадорны о продолжении усилий на фронте Изонцо. Но когда наступление австрийцев было сломлено, Кадорна вновь перебросил свои резервы к Изонцо. В подготовке к этому наступлению весь сектор от Монте-Саботино до моря был поручен 3-й армии герцога Аостского, где 16 итальянских дивизий сосредоточились против 6 австрийских. Вслед за подготовительным боем недалеко от моря 4 августа началось и это наступление. 6 августа севернее Горицы корпус Капелло поднялся по длинному неприступному Моито-Саботино, который охранял подступы к реке, и, переправившись через реку в ночь на 8 августа, занял город. Это вызвало отступление австрийцев с сектора Карсо к югу, но попытки итальянцев развить успех в восточном направлении разбились о новые укрепленные позиции. Осенью было сделано еще три попытки. Хотя они истомили австрийцев, однако еще дороже обошлись атакующим. За год итальянцы потеряли около 483 000 человек против 260 000 австрийцев.

Война на море 1915–1916 годов. Первая подводная кампания Германии, ассоциировавшаяся в представлении с именем адмирала фон Тирпица, образчика безжалостности и беспощадности, оказалась знаменательным провалом – как по крайне ничтожным материальным результатам этой кампании, так и по громадному моральному вреду, который кампания эта причинила Германии. Ряд нот, которыми обменялись американское и германское правительства, привел в апреле 1916 года к настоящему ультиматуму президента Вильсона, и Германия отказалась от своей подводной кампании.

Лишение этого оружия пришпорило германский флот, ускорив его первую и последнюю попытку – выполнить свой первоначальный план, которым флот начал войну. 30 мая 1916 года британская флотилия покинула свои базы и предприняла один из своих периодических рейдов в Северном море, учитывая одновременно возможность столкновения с флотом противника. 31 мая рано утром германский флот также вышел в море, надеясь подловить и уничтожить какое-либо отставшее судно британской флотилии.

В предвидении такой встречи британский адмирал Джеллико разработал подробнейший план в первые месяцы войны. В основу этого плана была положена настоятельная необходимость сохранить безусловное превосходство британского флота на море, который он расценивал не только как оружие для боя, но и «стержень» всех действий союзников и во всех областях – экономической, моральной и военной. И хотя англичанин горел желанием спровоцировать германский флот на бой в обстановке, наиболее благоприятной английскому, Джеллико не позволил завлечь себя в воды, насыщенные минами и подводными лодками.

Днем 31 мая Битти со своими крейсерами и эскадрой бронированных крейсеров после рейда к югу повернул на север, чтобы присоединиться к Джеллико. Внезапно он увидел пять германских крейсеров. При первоначальной перестрелке два из шести судов Битти получили тяжелые повреждения и затонули. Пытаясь отступить, он столкнулся с главными силами германского флота под начальством адмирала Шеер. Битти повернул на север, чтобы заманить германский флот под выстрелы главных сил эскадр Джеллико. Эскадры эти находились на расстоянии 50 миль и на всех парах неслись на помощь. Туман и наступившая темнота положили конец этому нерешительному бою, но британский флот остался между германцами и своей базой. За ночь Шеер прорвался сквозь охранявшую цепь английских миноносцев и крейсеров, и, хотя его видели, официально об этом не донесли. Поэтому он спокойно пробрался сквозь охранявшую сеть, которую Джеллико не хотел слишком стянуть, руководствуясь своими принципами и боясь нарваться на мины.

Если Ютландский бой можно расценивать как тактический успех германцев, он все же не оказал никакого влияния на их стратегическое положение. Мертвая хватка британской блокады не ослабела. Еще раз Германия вернулась к тактике подводной войны, и первым усовершенствованием этой тактики явилось расширение радиуса действия. В июле один из крупных подводных крейсеров появился у берегов Америки и потопил несколько нейтральных судов.

Среди морей Средиземное явилось ареной активных операций, но непосредственный нажим на Британию летом несколько ослабел, так как Шеер в припадке раздражения за уступку германского правительства настояниям и угрозам президента Вильсона отказался подвергать свои подводные лодки риску, сопряженному с предварительным опросом и обыском судов. Поэтому все тяготы суженной таким образом кампании германских подводных лодок обрушились на флот, находившийся у берегов Фландрии. К счастью для британцев, германские морские начальники были тупо медлительны и не могли сразу понять всех выгод, предоставляемых бельгийским побережьем при эксплуатации его как базы. Шесть беспечно потерянных месяцев, когда база эта могла быть там организована, никогда уже не смогли быть больше наверстаны.

Имевшееся там количество морских сил уже не могло достигнуть той пропорции, которая позволила бы действительно угрожать Британии с этого ближнего поста.

6 октября Шеер получил приказ поддержать операцию на суше действиями на море. Вдохновителями этого замаскированного возобновления общей подводной кампании были адмирал фон Хольтцендорф – начальник морского штаба – и капитан фон Бартенбах – начальник морских сил во Фландрии. Непосредственным результатом этого явилось автоматическое лишение Шеера подводных лодок, которые были ему нужны, чтобы охранять свои собственные выходы и устраивать ловушки для британского флота.

Таким образом, последовавший паралич германского флота явился результатом плана действий, на котором остановились германцы, а не результатом Ютландского сражения. Сражение это даже не дало флоту Британии господствующего положения в Северном море. Дело в том, что моральный эффект подводной засады, которой был отмечен выход германского флота 19 августа, был настолько велик – хотя попытка эта и потерпела неудачу, – что с этого времени флот Британии был окончательно лишен доступа в южную часть Северного моря. Джеллико и Адмиралтейство считали, что такое «самозаключение» необходимо. «Господство на море» превратилось почти в насмешку. Особенно четко это выявилось, когда опасность германского вторжения в Данию неожиданно всплыла той же осенью. После рассмотрения этого вопроса Адмиралтейство и военное министерство вынесли следующий приговор: «По морским соображениям совершенно невозможно поддержать Данию». С редкой поучительной искренностью британская официальная морская история разъясняет:

«Флот мог выйти в море только в сопровождении эскорта не менее 100 миноносцев; ни одно крупное судно не могло покинуть своей базы без небольшого, но сильного эскорта, а германские подводные лодки стесняли действия наших эскадр в таком размере, которого никогда не могли бы предвидеть даже наиболее опытные и прозорливые морские офицеры».

Любопытное противоречие: в течение всей войны морские офицеры всегда провозглашали превосходство дредноутов и неэффективность подводных лодок…

К осени 1916 года флот Британии был закован в кандалы крепче, чем когда-либо, так как число охранявших его «тюремщиков» было уменьшено необходимостью в легких судах для борьбы с новой «замаскированной» кампанией подводных лодок, проводившейся против торговых судов.

Несмотря на все контрмеры, кампания эта была столь успешной, что рост ежемесячных потерь судов неуклонно рос с 109 000 тонн в июне 1916 года до 368 000 тонн в январе 1917 года, причем примерно половина этого тоннажа была английской. Во время этой «замаскированной» кампании Средиземное море являлось ареной, неблагоприятной для англичан, для германцев же чрезвычайно благоприятной. Море это, помимо упрощения задач подводным лодкам по отысканию целей, упрощало и проблему, с которой надо было считаться Германии, помогая ей избегать нарушения обязательств, данных ей Америкой. В Средиземном море мало было риска натолкнуться на американское судно или, в случае несчастья с коммерческим судном, подорвать интересы Америки. Одна-единственная подводная лодка за 5 недель потопила в Средиземном море 65 000 тоннажа.

Контрмеры оказались совершенно не в состоянии остановить рост потопляемых судов. Не удалось это сделать даже тогда, когда в распоряжении оказалось больше миноносцев и других мелких судов. За одну неделю сентября 1916 года двумя, в крайнем случае – тремя, подводными лодками было потоплено на участке, охранявшемся 97 миноносцами и 68 другими вспомогательными судами, 30 кораблей. Среди ряда уловок, к которым стали прибегать для большей безопасности, надо отметить движение по секретным курсам, поднятие ложных цветов (флагов) и наконец пользование судов-приманок.

Эти суда, называемые «Кью» (Q), были снаряжены подводными минами и орудиями, скрытыми за разборными надстройками, судно же маскировалось как торговое. Маскировка эта усиливалась поведением команды, которая симулировала панику. Такое поведение привлекало подводную лодку на поверхность на дистанцию, обеспечивающую действительность огня орудий с судна. Хотя действия этих «Кью» создали наиболее романтическую фазу морской войны и потопили 11 подводных лодок, они к концу 1916 года почти совершенно потеряли свое значение и не могли больше захватывать врасплох противника. Противник стал более осторожен и, естественно, менее склонен проводить милостивое распознавание между вооруженными и внешне невооруженными судами.

Риск, которому подвергались подводные лодки от этих «Кью», усилился еще тем, что британцы вооружили и обыкновенные торговые суда. Это поставило медлительную, хрупкую и наполовину слепую подводную лодку перед тяжелой дилеммой. Чем разборчивее была подводная лодка, тем большей опасности она подвергалась. Чем меньше внимания она обращала на природу своей цели и на спасение находящихся на борту, тем больше ей были гарантированы безопасность и успех. Естественны поэтому громкие протесты в Германии, требовавшие такой тактики действий, чтобы подводные лодки топили суда при одном их виде.

Британия стала чувствовать гнет экономических затруднений. То же было и в Германии. Руководители Германии стали опасаться, что состязание между решающим успехом на суше и разрушающейся экономикой кончится не в пользу первого. Морские авторитеты заявили, что возобновлением «неограниченной» подводной войны (которая теперь при увеличении числа подводных лодок могла стать более действительной) удастся поставить Антанту на колени.

Согласившись с этим мнением, Людендорф пошел на шаг, против которого он раньше возражал: вес морского и военного мнения, сообща, преодолел протесты канцлера. Для морального оправдания открытого отказа от ограничений, связанных с посещением и обыском судов, и чтобы снять свое обещание, данное президенту Вильсону, нарочито использовали предложение мирных переговоров, которое, как и предвидели, должно было быть отклонено державами Антанты. 1 февраля 1917 года была объявлена политика «неограниченного потопления всех судов, безразлично – пассажирских или грузовых».

Германия отдавала себе полный отчет, что это неизбежно повлечет за собой переход Америки в лагерь ее врагов. Сомнения в разумности такой политики приглушались извинениями в необходимости такого шага, расчетом на близкую победу и доводами, что Америка неминуемо должна будет прийти на помощь союзникам, чтобы обеспечить их способность впоследствии выплатить ей свои долги. Но германцы рассчитывали на победу раньше, чем чаша весов была бы перетянута американской гирей, брошенной на сторону Антанты.