Шевченко и малороссийский язык - zhenziyou — LiveJournal. Украинский язык или малороссийский диалект? Малороссия и малороссийский диалект языка

Терминология

В качестве обозначения совокупности украинских говоров в XIX в. употреблялись следующие названия:

Положения спора

В то время споры велись около нескольких утверждений об украинском языке (Малорусском наречии):

наречие русского языка
отдельный язык
- привнесённый из Галиции, Волыни, Подолии на территорию Малороссии, с переселением русских на север
- развившийся из древнеславянского на территории Малороссии
- более давний и близкий культуре Киевской Руси чем русский
испорченный поляками русский

Согласно Малому энциклопедическому словарю Брокгауза и Ефрона, «малорусское наречие русского языка, признаваемое многими (Науменко , Житецкий , Миклошич и др.) самостоятельным языком, разделяет с великорусским и белорусским наречиями все фонетические особенности, отличающие русский язык от польского и других славянских языков (полногласие, превращение юсов в у, а и другие). Следовательно, малорусское наречие развилось не из праславянского , а из общерусского языка , что, однако, не исключает права его на самостоятельное литературное бытие; имеет два поднаречия, северное и южное, которые делятся на много говоров» .

На протяжении XIХ и в начале XX словосочетание «малорусское (малороссийское) наречие» постепенно заменяется на «малорусский язык» и позже на «украинский язык». Замена слова «малорусский» на «украинский» связана с переосмыслением названия Малой (собственно, «изначальной, древней») Руси как «менее значительной», что оказалось неприемлемым для названия национального языка . Употребление того или иного словосочетания не корреллирует с взглядами самих филологов -

при неизменных взглядах автора в названиях ранних публикаций используется «наречие», потом «малорусский язык», потом «украинский язык».
в таких раних публикациях утверждается, что «малорусское наречие - есть самостоятельный язык»

Отдельный язык

Некоторые филологи и слависты уже во второй половине XIX столетия считали украинский язык самобытным отдельным языком (П. И. Житецкий , Ф. Е. Корш , Ф. Миклошич , П. Й. Шафарик , А. А. Шахматов и другие).

Теория галицкого происхождения малорусского наречия

Наречие русского языка

Составитель статьи «Малорусское наречие» в энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона представитель Казанской лингвистической школы С. К. Булич упомянул из сторонников отдельного языка только Миклошича и филологов, объединённых характеристикой украинского происхождения. Он, не давая определения термина «Малорусское наречие», считает более оправданным считать его наречием великорусского языка, не отрицая его права на независимое употребление в роли языка литературного, научного, школьного и т. д, также указав относительность разделения между термином наречие и язык и природное стремление малорусского наречия стать самостоятельной языковой единицей, превратиться в независимый язык.

Сторонником точки зрения о малорусском наречии как части русского языка был А. И. Соболевский («Лекции по истории русского языка»). С его точки зрения, утверждения о том, что «великорусский» и «малорусский» представляют собой разные языки, основываются на сравнении московского говора великорусского наречия с «украинским» (киево-полтавским) и «галицким» говорами малорусского, без учёта всей диалектной ситуации; в то же время, например, северные великорусские диалекты связывает с малорусскими множество изоглосс, восходящих к древнерусскому периоду. Соболевский при этом причислял белорусское наречие к великорусскому, но иногда выделял его и особо.

Выдающийся ученый, профессор Киевского университета Т. Д. Флоринский отмечал:

«Тесная внутренняя связь и близкое родство между малорусским языком, с одной стороны, и великорусским, белорусским и общерусским литературным языками, с другой, настолько очевидны, что выделение малорусского из русской диалектической группы в какую-либо особую группу в такой же степени немыслимо, в какой немыслимо и выделение, например, великопольского, силезского и мазурского наречий из польской диалектической группы, или моравского наречия - из чешской диалектической группы, или рупаланского наречия - из болгарской диалектической группы… В частных сторонах и явлениях своей жизни, в языке, быте, народном характере и исторической судьбе малорусы представляют немало своеобразных особенностей, но при всем том они всегда были и остаются частью одного целого - русского народа» .

Русский язык, изменившийся (испортившийся) под польским влиянием

Другие точки зрения

Политические моменты

Примечания

Малорусское наречие в литературе XIX века

Грамматики

А. Павловский, «Грамматика М. наречия» (СПб., 1818);
Головацкий, «Росправа о языке южно-русском и его наречиях» (Львов, 1849)
Житецкий, «Очерк звуковой истории М. наречия» (Киев, 1876);
Огоновский, цитир. выше «Studien» etc., важные для зап.-М. нар. по богатству и новизне материала; его же, «Грамматика русского языка» (Львов, 1889).
Науменко, «Обзор фонетич. особенностей М. речи» (Киев, 1889);
Житецкий, «Очерк литературной истории М. наречия в XVII и ХVIII вв.» (ч. I, Киев, 1889); Смаль Стоцкий и Гартнер, «Руска граматика» (Львов, 1893).

Монографии по М. наречию и говорам

Лавровский. «Обзор замечательнейших особенностей нарчия М. сравнительно с великорусским и др. славянскими наречиями» («Жур. Мин. Нар. Просв.», 1859, СПб);
Костомаров, «О некоторых фонетич. и граммат. особенностях южно-русского (м.-р.) яз., не сходных с великорусским и польским» («Жур. Мин. Нар. Пр.», 1863, CXIX, сент.);
Максимович, «Новые письма к М. П. Погодину. О старобытности М. наречия» (М., 1863);
Потебня, «Заметки о М. наречии» (Воронеж, 1871; из «Филол. Записок», 1870);
Михальчук, «Наречия, поднаречия и говоры южной России в связи с наречиями Галичины» (Чубинский, «Труды этногр.-статист. экспедиции в западно-русский край», т. VII, вып. 2, СПб., 1887);
Семенович. «Об особенностях угрорусского говора» (СПб., 1883);
Hanusz, «О jazyku maloruskem» («Slovansky Sbormk Jelinek’a» в Праге, т. II, 1883);
Werchratskij, «Ueber die Mundart der Marmaroscher Ruthenen» (Станислав, 1883);
Л. Л., «Материалы для характеристики наречий и говоров рус. языка» (северский говор; «Рус. Филол. Вестн.», 1884, кн. 1);
Желеховский, «Заметка о рус. говорах Седлецкой губ.» (там же. кн. 2);
Карпинский, «Говор пинчуков» («Рус. Филол. Вестн.», кн. 1);
Werchratskij, «Ueber die Mundart der galizisch. Lemken» («Archiv fur slaw. Philol.», т. XIV XV и XVI); Broch, «Zum kleinruss. in Ungarn» (там же, т. XVII, 1895); Ветухов, «Говоры слобод Бахмутовки и Нов. Айдари Старобельского у., Харьковской губ.» («Рус. Филол. Вестн.», 1893); его же, «Говор слободы Алексеевки Старобельского у. Харьковской губ.» (там же, 1894, т. XXXI); Иван Верхратский, «Про говор Заміоаів» (Львов, 1893).

Словари

плохие и неполные глоссарии Закревского, в его «Старосветском бандуристе»;
Пискунова, «Словниця Украиньскоі Мови» (1 изд., Одесса, 1873, 2 изд., под заглавием «Словарь живого народного, письм. и актов. языков русских южан», Киев, 1882);
Левченко, «Опыт русско-украинского словаря» (Киев, 1874);

Как мы знаем, становление некоторых важных отраслей отечественной науки в XVIII веке произошло во многом благодаря трудам великого учёного и просветителя Михаила Васильевича Ломоносова. Наравне с естественными науками он внёс большой вклад в научное языкознание и в развитие русского литературного языка.

Главная работа Ломоносова в области филологии, «Российская грамматика», впервые была напечатана в 1757 г. (в выходных данных указан 1755 г.). В §108 автор обозначил диалекты, из которых, на его взгляд, состоит «российский язык»: «Въ правописанїи наблюдать надлежитъ, 1) что бы оно служило къ удобному чтенїю каждому знающему Россїйской грамматѣ, 2) что бы не отходило далече отъ главныхъ Россїйскихъ дїалектовъ, которые суть три: Московской, Сѣверной, Украинской. ...» (илл. 1) .

В ХХ веке полностью изданы рукописные «Материалы к Российской грамматике.» Ломоносова, над которыми Михаил Васильевич начал работать, готовя издание «Грамматики», не позднее 1748-1749 г. . Под заголовком «О дiалектахъ» учёный даёт такую классификацию диалектов русского языка: «Россiйской языкъ ‹главно› можно раздѣлить на три дiалекта: 1) московской, 2) поморской, 3) малороссiйской. Первой главной и при дворѣ и при дворянствѣ употребительной и особливо въ городахъ, близъ Москвы лежащихъ. Другой нсколько склоненъ ближе къ старому славенскому и великую часть Россiи занялъ. Третей больше всѣхъ отличенъ и смѣшанъ съ польскимъ. ...» (илл. 2) .

Далее М.В. Ломоносов перечисляет славянские языки: «Языки от славенского произошли: 1) россiйской, 2) польской, 3) болгарской, 4) сербской, 5) ческой, 6) словакской, 7) ‹вандальской› вендской.» (илл. 3) . Как мы видим, «украинский» среди славянских языков в перечне Ломоносова отсутствует.

В 1746 г. Ломоносовым в качестве возражения на диссертацию акад. В.К. Тредиаковского были написаны «Примечания на предложение о множественном окончании прилагательных имен». В них он затрагивает «малороссийский диалект »: «От малороссийского диалекта для установления великороссийских окончаний ничего ж не следует, ибо, хотя сей диалект с нашим очень сходен, однако его ударение, произношение и окончания речений от соседства с поляками и от долговременной бытности под их властию много отменились или, прямо скажем, попортились.» .

На данных примерах мы видим, что традиция русского языкознания понимать термины «украинский/малороссийский» в качестве обозначения диалекта русского языка, появилась не позднее середины XVIII в. Примечательно и уточнение М.В. Ломоносова, что «малороссийской диалект» «больше всех отличен и смешан с польским», от которого «попортились» его элементы.

В изданном в 1758 г. «Предисловии о пользе книг церковных в российском языке» М.В. Ломоносов отметил взаимную близость русских наречий сравнительно с диалектами других национальных языков: «Народ российский, по великому пространству обитающий, невзирая на дальное расстояние, говорит повсюду вразумительным друг другу языком в городах и в селах. Напротив того, в некоторых других государствах, например в Германии баварский крестьянин мало разумеет мекленбургского или бранденбургский швабского, хотя все того ж немецкого народа.» .

М.В. Ломоносов отметил так же и малую изменчивость русского языка на протяжении веков сравнительно с языками других народов: «По времени ж рассуждая, видим, что российский язык от владения Владимирова до нынешнего веку, больше семисот лет, не столько отменился, чтобы старого разуметь не можно было: не так, как многие народы, не учась, не разумеют языка, которым предки их за четыреста лет писали, ради великой его перемены, случившейся за это время.».

Близость народных говоров и временну ю малоизменчивость «российского языка» Ломоносов объяснял пользой «.. от книг церковных славенских …» , то есть, влиянием церковно-славянского языка.

Этот изначальный, применявшийся ещё М.В. Ломоносовым, принцип классификации, понимания «малороссийского (украинского)» как диалекта , составной части русского языка, просуществовал в отечественном языкознании более полутора веков. Названный принцип был выведен из научного, публичного обращения после революций 1917 года. Коммунистические учёные-идеологи заменили его категорией «украинский язык », которая до сих пор монопольно преподносится русскому народу официальным образованием и СМИ созданных ВКП(б)-КПСС трёх «братских стран » (правильно - государств ) РФ, Украина, Белоруссия. При этом революционеры от науки и их последователи до сих пор толком не удосужились привести научные обоснования осуществлённого ими понятийного переворота, подменив их преимущественно идеологическими.

Главная работа Ломоносова в области филологии, «Российская грамматика», впервые была напечатана в 1757 г. (в выходных данных указан 1755 г.). В §108 автор обозначил диалекты, из которых, на его взгляд, состоит «российский язык»: «В правописании наблюдать надлежит, 1) что бы оно служило к удобному чтению каждому знающему российской граммате, 2) что бы не отходило далече от главных российских диалектов, которые суть три: московской, северной, украинской.» (илл.1 ) .

Илл. 1. М.В. Ломоносов. Российская грамматика. 1757. С. 51.

В ХХ веке полностью изданы рукописные «Материалы к Российской грамматике.» Ломоносова, над которыми Михаил Васильевич начал работать, готовя издание «Грамматики», не позднее 1748-1749 г. . Под заголовком «О диалектах» учёный даёт такую классификацию диалектов русского языка: «Российской язык ‹главно› можно разделить на три диалекта: 1) московской, 2) поморской, 3) малороссийской. Первой главной и при дворе и при дворянстве употребительной и особливо в городах, близ Москвы лежащих. Другой нсколько склонен ближе к старому славенскому и великую часть России занял. Третей больше всех отличен и смешан с польским.» (илл. 2 ) .

Илл. 2. М.В. Ломоносов. Материалы к российской грамматике. С. 608. Фрагмент

Далее М.В. Ломоносов перечисляет славянские языки: «Языки от славенского произошли: 1) российской, 2) польской, 3) болгарской, 4) сербской, 5) ческой, 6) словакской, 7) ‹вандальской› вендской.» (илл. 3 ) .

Илл. 3. М.В. Ломоносов. Материалы к российской грамматике. С. 609. Фрагмент.

Как мы видим, «украинский» среди славянских языков в перечне Ломоносова отсутствует.

В 1746 г. Ломоносовым в качестве возражения на диссертацию акад. В.К. Тредиаковского были написаны «Примечания на предложение о множественном окончании прилагательных имен». В них он вновь затрагивает «малороссийский диалект »: «От малороссийского диалекта для установления великороссийских окончаний ничего ж не следует, ибо, хотя сей диалект с нашим очень сходен, однако его ударение, произношение и окончания речений от соседства с поляками и от долговременной бытности под их властию много отменились или, прямо скажем, попортились.» .

Близость народных говоров и временную малоизменчивость «российского языка» Ломоносов объяснял пользой «от книг церковных славенских» , то есть, влиянием церковного славянского языка.

Этот изначальный, применявшийся ещё М.В. Ломоносовым, принцип классификации, понимания «малороссийского (украинского)» как диалекта , составной части русского языка, просуществовал в отечественном языкознании более полутора веков. Названный принцип был выведен из научного, публичного обращения после революций 1917 года. Коммунистические учёные-идеологи заменили его категорией «украинский язык », которая до сих пор монопольно преподносится русскому народу официальным образованием и СМИ созданных ВКП(б)-КПСС трёх « братских стран» (правильно - государств ) РФ, Украина, Белоруссия. При этом революционеры от науки и их последователи до сих пор толком не удосужились привести научные обоснования осуществлённого ими понятийного переворота, подменив их преимущественно идеологическими.

1. М.В. Ломоносов. Российская грамматика. СПб. 1755. С. 51.

2. М.В. Ломоносов. Полное собрание сочинений. Т. VII. Труды по филологии. 1739-1758 гг. М.-Л. 1952. С. 901.

3. Там же. С. 608.

4. Там же. С. 609.

5. Там же. С.83.

6. Цит. по: там же. С. 590.

Александр Клещевский

1. В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог.
2. Оно было в начале у Бога.
3. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть.
(Св. Евангелие от Иоанна 1:1-3)

«На практике в украинском не употребляются некоторые нормы синтаксиса русского языка, например, в украинском языке почти нет причастных оборотов, но подобные ограничения как раз бытуют в любом диалекте», - рассказывает Вассерман на Russia.ru, добавляя, что норм украинского языка, которых не было в русском, «под лупой не отыскать».
vz.ru

А вот как описывал рабочий-партиец уже в 1926-ом, в разгар уже советской украинизации, ситуацию с «ридною мовою» в Луганске: «Убежден, что 50 % крестьянства Украины не понимает этого украинского языка, другая половина, если и понимает, то все же хуже, чем русский язык… Тогда зачем такое угощение для крестьян»? - резонно вопрошал он.
Сейчас та же самая ситуация, за годы интенсивной украинизации в «нэзалэжний», для большей части малороссов «ридна мова» нечто вроде особого русско-польского жаргона, служащего деловым языком правящих классов общества, своеобразной латынью, на которой пишутся официальные документы, публично выступают и общаются чиновники и политики.
zarodinu.org.ua

Любопытно и закономерно то, что носители на самом деле синтетического арго, который называется "русским языком", на полном серьёзе не видят очевидной искусственности этого арго. При этом в шовинистической горячке они называют "искусственным" язык, на котором говорит население Киевщины и Полтавщины, Черкасчины и Житомирщины, самого сердца восточного славянства.

Ниже я покажу самые очевидные, лежащие на поверхности факты, указывающие на вторичность и искусственность того, что называется "русским языком". Но сперва литературно-музыкальная пауза...

Герой фильма "Князь Удача Владимирович" походя продемонстрировал одно из косвенных доказательств вторичности русского языка по отношению к украинскому. Примитивное в общем-то кулинарное изделие - напиток из вареных фруктов русские называют почему-то французским словом "компот" , которое изначально не имело к кулинарии никакого отношения и который украинцы называют так, как и их пращуры, "узвар"...

Обратимся же, однако, к основам лексики. Первая, главнейшая задача любого, даже самого примитивного языка первобытных обществ - создание понятийного аппарата, основой которого является самоназвание вида хомо сапиенс, его представителей и основные понятия окружающего мира. И тут мы сразу наталкиваемся на очевидную алогичность, свойственную русскому языку и которая напрочь отсутствует в украинском.

Итак. В русском языке самоназвание индивидуума хомо сапиенс обозначается словом "человек". Из правил русского словообразования следует, что множество таких индивидуумов должно называться корявым "человеки". К корявости русской фонетики, отмеченной Владимиром Вольфовичем Жириновским, мы еще вернемся, а сейчас отметим, что множество индивидуумов вида хомо сапиенс в русском языке названо благозвучным "люди". Итак, имя существительное "человек", во множественном числе по-русски "люди". Как видим, ничего, абсолютно ничего похожего и не соответствует правилам словообразования и грамматики русского языка.

Обратимся к украинскому "недоязыку". В украинском языке такой проблемы нет и все логично: "людина" - "люди" (для особо упоротых "русскоязычных" поясняю, что русского звука "ы", заклейменного Жириновским, в украинском нет, а буквой "и" обозначается смягченное "ы", не похожее на утробное русское "ы"). Ни грамматических, ни фонетических противоречий, все просто и логично.

Слово же "чоловік" в украинском языке аналог русского "мужчина". Но оно несет не только обозначение пола особи вида хомо сапиенс, но и его возраст и состоятельность: словом "чоловік" украинцы называют взрослого, состоявшегося мужчину, главу семьи, мужскую половину семейной пары. И с формой множественного числа тут всё просто и логично: "чоловік" - "чоловіки", с ударением на последний слог(кстати, почему "ударение"? "Наголос", так правильнее!).

Теперь каноничное "Мир" - "мір". Тут мы сталкиваемся еще с одним очевидным фактом, доказывающиим вторичность "исконного русского". Это явная калька с действительно искусственного церковнославянского, в котором "мир" изначально нес не географический, а религиозный смысл, то есть "мир" - это то, что находится вне церкви, "уйти в мир" означает покинуть церковь для монашествующего. Украинский же и здесь логичен: "мир" значит "не война", "світ" географическое понятие, а "всесвіт" астрономическое. Русское же "свет" опять таки используется и в физическом ("свет Луны"), и в географическом смысле ("на весь белый свет"). В словарях такое употребление слова "свет" обозначается как "устаревшее". Ни фига оно не "устаревшее", а самое что ни на есть исконно славянское! И раз оно в русском "устаревшее", а в украинском общеупотребительное, то какой язык вторичен, детки?

Идем дальше. Никто не задавался вопросом: а почему "-жи/-ши пиши через и"? А вот почему, читаем и произносим - "шинок", "шипшина", "життя", "жито", "шибениця". При этом есть слова с "і" после шипящих: "жінка", "шість", "шірінька", чего во вторичном "исконно русском" нельзя произнести, фонетика не позволяет.

Теперь обратимся к глаголам. Есть такой глагол "идти". Если взять старую книгу, то можно встретить написание "итти". А с приставкой "при-" в не так уж старых книгах можно увидеть фонетически корявое "придти" и упрощенное с него "притти". Сейчас же общепринятым стало "прийти", которое никак не соответствует исходному "идти", но зато является калькой с украинского, в котором никаких ни грамматических, ни фонетических проблем не возникает: "йти", "прийти".

Завершить же данный псто я бы хотел воспоминанием из своего отрочества. Вспоминается мне дискуссия в "Литературной Газете", году этак в семьдесят девятом-восьмидесятом. Автор задался вопросом: а как можно обратиться к другому человеку на улице? Есть бесполое "товарищ", есть чересчур официальное "гражданин" и "гражданка". "Господин" и "госпожа" применять нельзя. Остаются только "женщина" и "мужчина": "эй, женщина" или "эй вы, мужчина!"

В украинском этой проблемы нет и быть не может в принципе. В отличие от русского в украинском, как и в других славянских, да и не только, языках, есть еще один, звательный падеж: Петре, Iване, друже, добродiю, дівчино, пане, Iване Петровичу, Марiє Iванiвно. В разговорном русском он иногда встречается: "пап", "Миш", "бабуль", но и только. Вторичный язык, смесь из книжноцерковного, разговорного украинского, тюркских и угро-финских языков колонизируемых местных племен, не может не быть ограниченным.

Язик - він і у корови є. Мова ж властива тільки людині.

Кстати, само слово "язык" тюркское.

ЗЫ. На вопрос "а чего это ты на вражей мови разговариваешь" отвечу так: язык не может быть "вражьим". Любой народ - часть человечества, а его язык - часть общемировой культуры. "Вражьими" для меня являются нациствующие ублюдки, которые распространяют материалы, аналогичные вынесенным в начале данной записи. А русский язык и русскую литературу я знаю, уважаю и люблю. И в том, что русский язык вторичен по отношению к украинскому, ничего нет позорного: это историческая объективность, а она не может быть плохой или хорошей. Это данность.

August 14th, 2017 , 07:48 pm

Когда-то читал возмущённый текст матери Леси Украинки известной на Украине как Оле́на Пчи́лка (т.е. пчёлка, хотя пчёлка по украински - бджілка), которая была крайне недовольна тем, что ставшая пассией Н.В. Тургенева Марко Вовчок, не зная украинского языка вдруг стала украинскою писательницей.

Обозвав Марко Вовчок "нахабною кацапкою, що вкрала україньку личину…", Олена не без боли тогда заметила: "Бо справді, яке-то колись було неславне для українької мови й літератури переконання, що нібито якась перша-ліпша кацапка, зроду не чувши української мови, ледве захотіла, у два дні перейняла мову зо всіма найтонкішими їі властивостями… Далебі, це зневажало українську мову; що ж то за така осібна характерна мова й письменність, коли всякий чужосторонець возьме й зараз писатиме, та ще як досконало".

По-русски это звучит примерно так: "Потому что действительно, какое-то было неславное для украинского языка и литературы убеждение, что якобы какая-то первая попавшаяся кацапка, никогда не слыша украинского языка, едва захотела, в два дня переняла язык со всеми тончайшими его свойствами... Право, это унижает украинский язык; что же это за такой особый характерный язык и письменность, когда всякий иностранец возьмет и сразу пишет, и еще как совершенно".

Впрочем, всё это я к тому, что Тургенев знал, о чём писал, когда представлял малороссийскую мову. И у нас есть возможность по его тексту увидеть все те совершенства украинской мовы, о которых упоминала украинская Пчела. А теперь отрывок из его романа "Рудин":

"Вот мы толковали о литературе, - продолжал он, - если б у меня были лишние деньги, я бы сейчас сделался малороссийским поэтом.
- Это что еще? хорош поэт! - возразила Дарья Михайловна, - разве вы знаете по-малороссийски?
- Нимало; да оно и не нужно.
- Как не нужно?
- Да так же, не нужно. Стоит только взять лист бумаги и написать наверху: «Дума»; потом начать так: «Гой, ты доля моя, доля!» или: «Седе казачино Наливайко на кургане!», а там: «По-пид горою, по-пид зелено’ю, грае, грае воропае, гоп! гоп!» или что-нибудь в этом роде. И дело в шляпе. Печатай и издавай. Малоросс прочтет, подопрет рукою щеку и непременно заплачет, - такая чувствительная душа!
- Помилуйте! - воскликнул Басистов. - Что вы это такое говорите? Это ни с чем не сообразно. Я жил в Малороссии, люблю ее и язык ее знаю… «грае, грае воропае» - совершенная бессмыслица.
- Может быть, а хохол все-таки заплачет. Вы говорите: язык… Да разве существует малороссийский язык? Я попросил раз одного хохла перевести следующую, первую попавшуюся мне фразу: «Грамматика есть искусство правильно читать и писать». Знаете, как он это перевел: «Храматыка е выскусьтво правыльно чытаты ы пысаты…» Что ж, это язык, по-вашему? самостоятельный язык? Да скорей, чем с этим согласиться, я готов позволить лучшего своего друга истолочь в ступе…"