Генералы русской армии 1812 года.

11:25 — REGNUM

Из 531 генерала российской императорской армии, воевавшего с наполеоновскими войсками в 1812—1814 гг., можно выделить отдельную группу выходцев с Балкан, представленную в основном их потомками. Всего их оказалось десять человек. Хотя в этом регионе проживало несколько славянских народов, но в России их всех именовали сербами. Но это было условное обозначение представителей всех народов этого региона. Не будем лишний раз описывать боевой путь и доблестную службу этих генералов. Это уже сделано, особенно в последнее время российскими исследователями, и их биографии нашли достойное место в справочной литературе. Попробуем остановиться на том, каким образом оказалось зафиксировано в документах сербское происхождение генералов и особенности их попадания на российскую службу.

У многих предки в разное время переселились в Россию, и они являли собой уже третье и даже четвертое поколение, проживавшее в стране, ставшей приютом для православных славян. Например, возьмем самого известного из «сербов», героя войны 1812 года — генерала от инфантерии М. А. Милорадовича, командовавшего арьергардом (авангардом) армии и заслужившего в войсках негласный титул русского «Баярда». Собственно его прадед относился к первой волне сербских переселенцев, и он же являлся основателем российской ветви этого рода. Это выходец из Герцоговины Михаил Ильич Милорадович (умер в 1726 г.), полковник Гадячского полка (с 1715 г.). Его сын Степан Михайлович Милорадович родился в Сербии в 1699 г., переехал вместе с отцом на Украину в 1711 г., от брака с Марией Михайловной Гамалей имел шесть сыновей и одну дочь, а женой отца нашего героя генерал-поручика Андрея Степановича Милорадовича в свою очередь была Мария Андреевна Горленко. То есть, и дед, и отец женились на представительницах украинской казачьей элиты. Поскольку тогда не было украинской государственности, а дворянство имело имперскую ориентацию, то доминирующим в обществе был русский язык. Совместное с окружающими вероисповедание, языковая родственность и межнациональные браки значительно ускоряли процесс ассимиляции не с украинской старшиной, а с российским дворянством. Это было характерно тогда и для украинской элиты, и для других выходцев из Сербии.

В данном случае показателен пример с Г. П. Веселитским, который, как считается в литературе, являлся потомком выходцев из Далмации, а в графе о происхождении у него значится: «из дворян». Тем более что с юности он воспитывался в Артиллерийском и инженерном кадетском корпусе, то есть полностью находился в русскоязычной среде. Он получил хорошее образование и в 1812 г., будучи еще полковником, был назначен командующим артиллерией 3-й Западной армии, хотя на эту вакансию имелось несколько претендентов из артиллерийских генералов.

Необходимо отметить, что вторая очень большая волна переселения сербов в Российскую империю последовала в середине ХVIII столетия. Документы свидетельствуют о большой миграции народов православного вероисповедания с Балкан, попавших под духовное и физическое иго турков, сначала в Австрию и Венгрию. Первоначально их хорошо принимали, поскольку они были ярыми противниками Османской империи. Они уходили за Дунай, спасаясь от насильственного обращения в мусульман и «отуречивания». Но и там правовое положение сербского населения было весьма тяжелым, а кроме того, имели место религиозные притеснения (запрещение строить церкви, стремление перевести сербов из православной веры в униатскую) со стороны католического духовенства. Поэтому взоры сербов обращались к России, в которой со времени Петра I они видели свою защитницу и покровительницу в борьбе с турецким господством на Балканах.

В 1751 г. к российскому послу в Австрии, обер-гофмейстеру, графу М. П. Бестужеву-Рюмину обратился полковник австрийской службы, серб по происхождению Иван Хорват фон Куртич, который просил принять его в подданство России «…во избежание тяжкого принуждения покорить себя папскому престолу с переменою греческого исповедания на католическое». Эту просьбу удовлетворили, после чего последовало переселение сербов в район Украины (современная Кировоградская область), получивший название Новой Сербии.

Вслед за этим на Украину в 1752 г. прибыли со своими людьми полковник Иван Шевич и подполковник Райко (Родион Степанович) Прерадович (серб. Прерадовић , родоначальник российской фамилии Депрерадовичей), получивших разрешение поселить сербов — выходцев из Австрийской империи. Они тогда командовали двумя гусарскими полками, составленными в основном из сербов.

Первоначально и Шевич, и Прерадович находились на австрийской службе, в составе сербской милиции (Srpska milicija) на Военной границе (Vojna krajina). Но затем, вследствие усиления происков националистов в Австрии и Венгрии, начавших притеснять сербов, они прибыли в Россию и были приведены к присяге. Территория их поселений между реками Северским Донцом, Бахмутом и Луганью получила с тех пор название Славяносербии (ныне — в основном часть территории Луганской Народной Республики и Донецкой Народной Республики). Донецкие степи к середине XVIII столетия были малозаселенной территорией и фактически являлись южной границей с Крымским ханством.

Внуки этих двух полковых командиров (получивших в России генеральские чины) не уронили чести своих дедов и в наполеоновскую эпоху также успешно руководили крупными кавалерийскими соединениями. Генерал-лейтенант И.сГ. Шевич («Из сербского шляхетства в вечном российском подданстве») командовал тяжелой гвардейской кавалерией и погиб в Лейпцигской битве в 1813 г. Генерал-лейтенант Н. И. Депрерадович («Из дворян славяносербского уезда Екатеринославской губернии») начальствовал кирасирской, а затем гвардейской дивизией, а в мирное время — уже корпусом.

Естественно, у большинства сербских потомков записи в формулярах свидетельствовали лишь о российском происхождении, и, скорее всего, многие, возможно, даже не знали сербского языка (Г. П. Веселитский, М. А. Милорадович, Н. И. Депрерадович, И. Г. Шевич). Впрочем, и у остальных запись о знании родного языка отсутствовала.

Любопытно увидеть, что записи о происхождении весьма схожи у двух других генералов, долгое время командовавших егерскими полками и на этом поприще получивших очень хорошую репутацию: Н. В. Вуич — «Сербского шляхетства из обер-офицерских детей»; И. С. Велизарьев — «Из сербского шляхетства Новороссийской губернии г. Миргорода». Совсем по-иному выглядит эта запись у П. И. Ивелича: «Греческого исповедания бывшаго Венецианского владения из графской фамилии г. Рязану состоит в вечном российском подданстве». Такой населенный пункт и ныне находится в Словении, следовательно, он, скорее всего, словенского происхождения. На русскую службу он был принят в 1788 г. поручиком из капитанов Венецианской республики по протекции уже служившего в России своего брата, подполковника графа М. К. Ивелича (будущий генерал-лейтенант и сенатор), посланного в Черногорию для организации восстания против турок. С отличием потом П. И. Ивелич участвовал во многих войнах, которые вела Россия в наполеоновскую эпоху, и получил в 1808 г. генерал-майорский чин и затем командовал бригадой.

Весьма необычную запись о происхождении имел барон генерал Илья Михайлович Дука: «Сербской нации из дворян, уроженец города Анкона, на российское подданство не присягал». Он родился в 1768 г. в Аахене, а в 1774 г. после смерти отца приехал в Россию к родственникам матери, в 1776 г. поступил нижним чином в российскую армию. В эпоху 1812 года он с успехом командовал сначала бригадой, а затем кирасирской дивизией.

Здесь необходимо отметить и другой аспект. Два кавалерийских лихих генерала имели запись в формуляре: «Из венгерских дворян» — Г. А. Эммануэль (первоначальная настоящая фамилия — Мануйлович) («Из венгерских дворян сербской нации») и А. А. Юрковский («Из венгерских дворян греческого исповедания»; и формально (по знанию этого языка) имели право считаться венграми, но оба исповедовали православную веру, поэтому никак не могли считаться таковыми. Правда, в среде даже образованного русского офицерства тогда было распространено ошибочное заблуждение, что венгры — «одноплеменные с россиянами» и их легко можно будет поднять на восстание против австрийцев». Если по поводу происхождения Юрковского все еще остается много вопросов, то этого нельзя сказать про биографию генерала от кавалерии Эммануэля, поскольку почти сразу после его смерти увидело свет его подробное жизнеописание. Сын обер-князя А. Мануйловича из г. Веернице в Банате, он начал служить в австрийских войсках, а в 1797 г. был принят на русскую службу поручиком в Лейб-гусарский полк. Командуя кавалерийской бригадой в 1812 г., Эммануэль заслужил генерал-майорский чин, а в 1814 г. за взятие Парижа получил чин генерал-лейтенанта. Без всякого покровительства за 30 лет честной службы в России Эммануэль достиг высокого чина генерала от кавалерии в 1828 г. По архивным сведениям, Юрковский в 17 лет был сразу определен на службу вахмистром в Венгерский гусарский полк в 1772 г. и с отличием участвовал в двух русско-турецких войнах и кампаниях 1805−1807 гг. против французов. Был произведен в 1807 г. в генерал-майоры, после чего вышел в отставку и вернулся на службу в 1812 г. и снова командовал кавалерийской бригадой.

Кроме того, два представителя «сербской нации», как записано в их формулярах, барон И. М. Дука и Г. А. Эммануель в 1812 г. еще даже не приняли российского подданства. Дука имел несколько необычный для славян титул барона (видимо, отец получил этот титул за службу в Священной Римской империи германской нации). Эммануэль, перешедший из австрийской службы в русскую в 1797 г., «дал реверс никогда не воевать против Австрии». В кампании 1809 г. против Австрии он был вынужден, чтобы не нарушать данного обязательства, подать рапорт на этот счет с ходатайством «не поднимать оружия против… прежних товарищей на ратном поле». Высшее командование сочло возможным удовлетворить его просьбу.

Помимо чинов титулы в наполеоновскую эпоху имели только И. М. Дука и П. И. Ивелич, и М. А. Милорадович получил таковой в 1813 г. Необходимо отметить, что в формулярах встречаются и видоизмененные на сербский лад фамилии. Например, отцом генерала Ф. И. Древича («Из дворян Витебской губернии») был генерал-майор И. Г. фон Древиц, перешедший в 1759 г. в русскую армию из прусской и получивший за службу имение в Витебской губернии. Поскольку он долгое время командовал Сербским гусарским полком, то и его немецкая фамилия оказалась переиначенной на югославянский лад. И таковую сербскую фамилию в России носил его сын.

Также стоит упомянуть, что все без исключения десять генералов были награждены орденом Святого Георгия, высшей воинской наградой Российской империи: М. А. Милорадович имел 2-й класс, 6 человек — 3-й класс, а И. С. Велизарьев и П. И. Ивелич были награждены 4-м классом этого ордена. Из многочисленных дворян югославских народов, еще с начала ХVIII в. с оружием в руках служивших России, десять фамилий генералов представляли лишь самую вершину айсберга или представительства «сербского шляхетства» в российской императорской армии.

Гордость за их воинскую славу по праву нужно разделить между Россией и Сербией, а эта статья дань их памяти.

27 декабря родился выдающийся русский полководец Михаил Богданович Барклай-де-Толли. Именно он командовал всей русской армией на начальном этапе Отечественной войны 1812 года. Мы решили вспомнить и других великих полководцев Отечественной войны 1812 года

Подвиг солдат Раевского под Салтановкой. Н. С. Самокиш, 1912 г
2013-12-27 10:04

Михаил Барклай-де-Толли

Командовал всей русской армией на начальном этапе Отечественной войны 1812 года, после чего был замещён Михаилом Илларионовичем Кутузовым. В заграничном походе русской армии 1813—1814 годов командовал объединённой русско-прусской армией в составе Богемской армии австрийского фельдмаршала князя Шварценберга.

В российской истории он запомнился как полководец, который вынужденно совершал стратегическое отступление перед Наполеоном в Отечественной войне 1812 года и за это несправедливо был подвергнут осуждению современников. В Бородинском сражении командовал центром и правым крылом русских войск. В Заграничных походах Русской армии 1813-1814 годов возглавлял объединённую русско-прусскую армию, нанёс поражение войскам Наполеона, вошёл с союзниками в Париж.

Барклай-де-Толли стал вторым из четырёх полных Георгиевских кавалеров за всю историю ордена. Также был удостоен ордена Святого апостола Андрея Первозванного и имел ещё более десяти военных наград.

Михаил Кутузов

Михаил Илларионович Кутузов - русский генерал-фельдмаршал из рода Голенищевых-Кутузовых, главнокомандующий во время Отечественной войны 1812 года.

С началом войны 1812 года был избран начальником Петербургского, а затем Московского ополчения, с августа Кутузов - главнокомандующий Русской армией, разгромившей французскую армию Наполеона I. Поднял русское военное искусство на более высокую степень развития. Кутузов стал первым из четырёх полных Георгиевских кавалеров за всю историю ордена. Также имел орден Святого Александра Невского и Святого Андрея Первозванного.

Пётр Багратион

Российский генерал от инфантерии, шеф лейб-гвардии Егерского полка, главнокомандующий 2-й Западной армией в начале Отечественной войны 1812 года.

В Бородинском сражении его армия составляла левое крыло русских войск, отразила все атаки французов. В бою был смертельно ранен. Его девиз - «Защищать Родину ценой любых жертв, всем народом на врага навалиться, или победить, или лечь у стен Отечества ».

Был награждён орденом Святого Александра Невского с алмазами и орденом Святого апостола Андрея Первозванного.

Николай Раевский

Николай Николаевич Раевский - русский полководец, герой Отечественной войны 1812 года, генерал от кавалерии. За тридцать лет безупречной службы участвовал во многих крупнейших сражениях эпохи.

В Бородинском сражении корпус стойко оборонял центральный редут, против которого в бой вводились крупные силы французской армии. В отечественную военную историю редут вошёл под названием «Батарея Раевского». Отличился в боях под Малоярославцем, Красным.

Был удостоен ордена Святого Георгия, ордена Святого Владимира и ордена Святой Анны.

Александр Тучков

Александр Алексеевич Тучков - российский командир, генерал-майор. В начале Отечественной войны 1812 года командовал бригадой 3-й пехотной дивизии, отличился в боях под Витебском и Смоленском. В Бородинском сражении он, вдохновляя дрогнувший под ураганным неприятельским огнём Ревельский полк, с полковым знаменем в руках бросился вперёд и был смертельно ранен в грудь картечной пулей у средней Семёновской флеши. Его не смогли вынести с поля боя, вспаханного артиллерийскими снарядами и бесследно поглотившего героя.

Награждён орденами Святого Георгия 4-й степени и Святого Владимира 4-й степени.

Яков Николаевич Нерсесов

Русские генералы 1812 года

Светлой памяти моего деда-военврача Якова Николаевича Нерсесова и моего отца-искусствоведа Николая Яковлевича Нересова посвящаю…

Все дело в мгновении. Оно определяет жизнь.

Франц Кафка

Пролог, или Как это начиналось

В начале 1810-х гг. в Европе наступило обманчивое затишье. Окопавшаяся на своем острове Британия – «владычица морей» как всегда лишь интриговала, щедро раскрывая свой бездонный кошелек, набитый за счет постоянного грабежа многочисленных колоний, континентальным противникам Наполеона. Наследница былой славы Фридриха Великого Пруссия угодливо выжидала, исподволь перевооружая армию, куя и точа сабли, отливая пушки и ядра. «Старая шлюха Европы» Австрия – последний осколок некогда могущественной Священной Римской империи – ради поправок к мирному договору от 14 октября 1809 г. с «корсиканским чудовищем», трижды победившим ее за последние 10 лет, готовилась откупиться от него «белым телом» одной из своих принцесс-девственниц.

Единственным препятствием на пути к полному господству Наполеона в континентальной Европе оставалась могущественная Российская империя. Только уничтожив русскую армию, французский император мог рассчитывать на то, что ему удастся поставить на колени Англию, дерзко бросавшую вызов из-за Ла-Манша, и стать полновластным хозяином Европы. Наполеон высокомерно заявлял: «Через пять лет я буду господином мира! На моем пути только Россия! Я раздавлю ее!»

Кстати, не исключено, что крылатое выражение «наполеоновские планы» могло войти в обиход примерно в это время. Однажды в период 1809-1812 гг. Наполеон и его маршал Бертье склонились над картой мира. Император поведал начальнику штаба о своих новых дерзких замыслах. Привыкший восторгаться гениальным патроном Бертье смог лишь изумленно выдохнуть: «Ваше Величество! Вы хотите получить весь мир? » Ответ был кратким и вразумительным: «Этот мир не так уж велик! »…

Одним из главных камней преткновения между Францией и Россией стала Польша. Бонапарт образовал на отнятых у Пруссии польских землях герцогство Варшавское и продолжал «кормить» поляков надеждами на восстановление всей территории Речи Посполитой, что никак не входило в планы российского императора.

Не исключено, что, прорвавшись к головокружительным высотам власти, Наполеон не забыл промозглый зимний день в Ливорно в далеком 1789 г., когда ему якобы было отказано в зачислении на русскую военную службу. Не раз с горечью он перебирал в памяти мельчайшие детали той старой истории и убеждался, что помнит все, как будто это случилось вчера. Где-то в глубине души Бонапарт сознавал, что против России его толкают не только политические и государственные соображения, но и неутоленная, глубоко личная обида просителя, которого отвергли в тот момент, когда он особенно нуждался в поддержке.

Если, начав войну в фанатично католической Испании, Наполеон, по его собственному признанию, совершил глупость, то поход по необъятным просторам Российской империи обернулся для него катастрофой. Рок толкал французского императора в Россию, а его звезду – к закату. Война была неизбежна. Европа в напряженном молчании ожидала развязки событий.

Кстати, после очередной войны Бонапарта с Австрией вся Европа окончательно убедилась, что «корсиканское чудовище» отнюдь не непобедимо (первые сомнения в этом возникли после кровавой «ничьей» со стойкими русскими на ледово-заснеженном Прейсиш-Эйлау). И хотя ценой колоссальных усилий он еще раз поставил ее на колени, – на этот раз под Ваграмом – уже были большие неудачи под Асперном и Эсслингом. Многие представители покоренных народов начали исподволь готовиться ко всеобщему бунту. Но всему свое время, а пока назревала очная встреча задиристого «галльского петуха» с тяжелым на подъем «русским медведем». Причем не в Европе, а в самой Российской империи, хозяина которой Наполеон называл «греком конца Византийской империи», т. е. человеком хитрым и двуличным. А ведь поначалу явно очарованный Александром I Бонапарт, так хорошо умевший судить о своих собеседниках, считал его «очень красивым и добрым молодым императором». Если это так, то французский император так и не раскусил «плешивого щеголя». Впрочем, фигура Александра Павловича весьма неоднозначна…

В январе 1811 г. Наполеон отобрал небольшое германское княжество Ольденбург, владение герцога Гольштейн-Эйтенского, мужа сестры Александра I. Когда российский император выразил протест, французский император цинично заявил, что Россия может потерять «не только Польшу, но и Крым!» Спустя несколько месяцев на официальном приеме в Париже он открыто бросил в лицо русскому послу князю А. Б. Куракину: «Весь континент будет против вас!»

В личных взаимоотношениях двух владык крупнейших империй всплыли на поверхность давние личные обиды.

…В далеком 1804 г. Наполеон опрометчиво расстрелял ни в чем не повинного последнего представителя родственного Бурбонам дома Конде герцога Энгиенского, нагло похитив его с помощью драгун из-за границы. Александр выразил свое возмущение в официальном письме. В ответе Бонапарт намекал на причастность русского императора к заговору и убийству его отца Павла I. Это было оскорбление, хуже которого трудно что-нибудь придумать. Александр, «тонкий, фальшивый и ловкий», затаил глубокую обиду и стал ждать своего часа.

И вот час пробил. Вскоре после Тильзита Наполеон стал искать себе новую жену из старого владетельного дома Европы, которая могла бы подарить ему наследника и положить начало династии. Императрица Жозефина, ставшая к тому времени в силу возраста бесплодной, уже «вышла в тираж». Первой среди высокородных невест стояла великая княжна Екатерина Павловна, сестра императора Александра I. Через посла в России Армана де Коленкура Наполеон начал зондировать почву для этого брака. Катиш (так звали княжну в семье) – созданию крайне амбициозному – «грозила» участь французской императрицы! Казалось, родственные связи с Францией с всесильным повелителем Европы будут чрезвычайно полезны для России. Александр, как всегда, не отказывал, но и не давал согласия. Общаясь на эту тему с французским послом, «наш ангел», так его величали при дворе, все время ссылался на волю матери, которая для него, послушного сына, по его клятвенным заверениям, была священна. Вдовствующая императрица Мария Федоровна и ее очень своевольная дочь-любимица заняли глухую оборону: политические и династические выгоды были для них ничто. Катиш, у которой с царствующим братом были особо доверительные (ходили слухи, что брат своеобразно опекал любимую сестренку) отношения, наотрез отказалась обсуждать кандидатуру Бонапарта, резко заявив, что скорее «готова пойти за последнего русского истопника, чем за этого корсиканца». Получив завуалированный отказ от Катиш, Наполеон не отступился и в 1809 г. «перенес артподготовку на иную цель» – на другую великую княжну – пятнадцатилетнюю Анну Павловну. Отказать Наполеону во второй раз было делом совершенно неслыханным! Всесильная императрица-мать Мария Федоровна не знала, как поступить. Приносить в жертву свою юную невинную дочь кровожадному тирану она не хотела. Судьба дочери была для нее превыше всего. «Если у нее не будет в первый год ребенка, – писала она своему царствующему сыну, – ей придется много претерпеть. Либо он с ней разведется, либо захочет иметь детей ценою ее чести и добродетели». У вдовствующей императрицы состоялся очень трудный разговор с Александром, после которого Наполеону отказали, сославшись на несовершеннолетие невесты его сестры. Огромную роль в этом отказе сыграло категорическое нежелание Марии Федоровны родниться с «корсиканским выскочкой». «Друг по Тильзиту и Эрфурту» попал в точку, нанеся чувствительный удар по самолюбию безродного французского самодержца. Александр отыгрался за все унижения, доставленные ему французским узурпатором престола.

Между прочим, в ту пору Наполеон уже совсем не походил на романтизированного генерала Бонапарта, запечатленного кистью выдающегося французского художника Антуана Гро. Он сильно располнел, даже обрюзг, у него появилось заметное брюшко, поредели волосы. Внешне император французов все больше становится похож на свои портреты последних лет жизни.

Над Россией нависла грозная опасность. Русские солдаты, офицеры и генералы не испытывали страха перед неприятелем и готовились дать ему достойный отпор. В русской армии того времени была целая плеяда талантливых полководцев: Барклай, Ермолов, Милорадович, Багратион, Раевский,

Военная галерея Зимнего дворца, Г. Г. Чернецов, 1827

Военная галерея — одна из галерей Зимнего дворца в Санкт-Петербурге. Галерея состоит из 332 портретов русских генералов, участвовавших в Отечественной войне 1812 года. Портреты написаны Джорджем Доу и его ассистентами А. В. Поляковым и Голике (нем. Wilhelm August Golike).

Посмертный портрет Джорджа Доу (сидит), написанный его учеником Вильгельмом Голике (стоит) в окружении семьи Голике

Джордж Доу (англ. George Dawe; 8 февраля 1781, Лондон — 15 октября 1829, Кентиш-Таун) — английский художник. В 1819—1829 годах работал в Санкт-Петербурге, где написал (с помощью русских живописцев Вильгельма Августа Голике и Александра Полякова) 329 погрудных портретов генералов — участников Отечественной войны 1812 года и заграничных походов 1813—1814, большие портреты Михаила Кутузова и Михаила Барклая де Толли (1829), 4 портрета солдат-ветеранов (1828), составивших Военную галерею в Зимнем дворце.

Джордж Доу пользовался покровительством герцога и герцогини Кентских. В 1819 году отправился вместе с герцогом Кентским в путешествие по Европе, в ходе которого привлёк внимание Александра I. Император заказал художнику портреты русских генералов, участвовавших в войне с Наполеоном I. В 1826 году Николай I пригласил Доу на свою коронацию, а в 1828 году Джордж был официально назначен Первым художником Императорского двора.

Портрет Джорджа Доу. Деталь картины В. А. Голике. 1834 г.

Джордж Доу был упомянут в историческом романе Глинки В. М. "Судьба дворцового гренадера" и показан с крайне негативной стороны. Выходил он как эксплуататор молодого русского художника, выходца из деревни, талант которого сгубил заставляя юношу копировать чужие портреты; его работу выдавал за свою, с чего выходило, что большинство работ мастера исполнены его подчиненными.

Александр Васильевич Поляков (1801 — 7 января 1835) — русский художник. Крепостной генерaла П. Я. Корнилова был отдан в 1822 году в помощники Джорджу Доу. По договору Поляков поступaл «в ученье и рaботу» к Доу вплоть до его отъездa в Англию с условием отпускaть крепостного живописцa в вечерние клaссы в Акaдемию художеств. Жалованья ему было положено 800 рублей в год. «Но из сей суммы господин Доу дает ему только 350 рублей, остальные 450 оставляет в уплату за квартиру и за стол, хотя сей последний он имеет с его лакеями», - писал Комитет Общества поощрения художников. Доу писал портреты для Военной галереи героев Отечественной войны 1812 года. Некоторые из этих портретов писал Поляков, но подписывался под ними сам Доу. Многие десятилетия спустя специалисты пришли к выводу, что Поляков ещё и реставрировал большое число почерневших портретов, небрежно выполненных Доу.

В 1833 году, уже после освобождения Полякова от крепостной зависимости, президент Российской академии художеств А. Оленин подписал постановление о возведении Александра Полякова в ранг свободного художника. Из собственных работ известны: «Петр I на корабельной верфи с видом на Амстердам» (1819) и «Портрет Императора Николая I» (1829). Имеются его работы также в Государственном историческом музее в Москве и Костромском художественном музее: «Портрет близнецов Аркадия и Ивана Корниловых», «Портрет М. Ф. Корниловой и М. Л. Куломзиной», «Портрет Е. П. Корнилова».

Кроме портретов, написанных Доу, Поляковым и Голике, в галерее уже в 1830-х годах были помещены большие конные портреты Александра I и его союзников — короля прусского Фридриха-Вильгельма III и императора австрийского Франца I. Два первых написаны берлинским придворным художником Ф. Крюгером, третий — венским живописцем П. Крафтом.

Портрет Александра I (1838). Художник Ф. Крюгер

Прусский король Фридрих-Вильгельм III. Художник Ф. Крюгер

Австрийский император Франц I. Художник П. Крафт

В советское время галерею дополнили четырьмя портретами дворцовых гренадер, специальных войск, созданных в 1827 году для охраны дома ветеранов Отечественной войны. Эти портреты также выполнил Джордж Доу. Позднее галерея была дополнена двумя работами Петера фон Гесса — «Бородинское сражение» и «Отступление французов через реку Березину».

Э. П. Гау, 1862

Зал, в котором разместилась галерея, был спроектирован архитектором Карло Росси и строился с июня по ноябрь 1826 года. Он заменил несколько маленьких комнат в середине главного блока зимнего дворца — между Белым Тронным залом и Большим Тронным залом, в нескольких шагах от дворцовой церкви.

Карл Ива́нович Ро́сси (итал. Carlo di Giovanni Rossi; 1775—1849) — российский архитектор итальянского происхождения, автор многих зданий и архитектурных ансамблей в Санкт-Петербурге и его окрестностях.

Потолок с тремя световыми фонарями был расписан по эскизам Дж. Скотти. Торжественная церемония открытия зала состоялась 25 декабря 1826 года. К открытию галереи многие портреты ещё не были написаны и на стенах были размещены рамы, затянутые зелёным репсом, с именными табличками. По мере написания картины размещались на своих местах. Большинство портретов писалось с натуры, а для уже погибших или умерших персонажей использовались портреты, написанные ранее. Однако изображения тринадцати героев войны 1812 года не нашли; в связи с этим отведённые для них места затянуты зелёным шёлком.

Пожар, начавшийся в Зимнем дворце 17 декабря 1837 года уничтожил убранство всех залов, в том числе и Военной галереи. Но ни один портрет не пострадал. Новая отделка галереи была выполнена по чертежам В. П. Стасова.

Васи́лий Петро́вич Ста́сов (24 июля 1769, Москва — 24 августа 1848, Санкт-Петербург) — русский архитектор.

Архитектор внёс некоторые изменения, придавшие галерее торжественно-строгий и более внушительный облик: длина галереи была увеличена почти на 6 м, а над карнизом разместились хоры — обходная галерея.

К. К. Пиратский, 1861

Великий князь Константин Павлович

Фельдмаршал М. И. Кутузов

Фельдмаршал Барклай де Толли

А. С. Пушкин в своём стихотворении «Полководец», посвящённом Барклаю де Толли, в первых строках описывает Военную галерею:

У русского царя в чертогах есть палата:
Она не золотом, не бархатом богата;
Не в ней алмаз венца хранится за стеклом:
Но сверху до низу, во всю длину, кругом,
Своею кистию свободной и широкой
Ее разрисовал художник быстроокой.
Тут нет ни сельских нимф, ни девственных мадон,
Ни фавнов с чашами, ни полногрудых жен,
Ни плясок, ни охот, — а всё плащи, да шпаги,
Да лица, полные воинственной отваги.
Толпою тесною художник поместил


И вечной памятью двенадцатого года.
Нередко медленно меж ими я брожу
И на знакомые их образы гляжу,
И, мнится, слышу их воинственные клики...

С портретов прославленных полководцев Отечественной войны 1812 года, виртуозно написанных Джорджем Доу, на нас смотрят красивые мужественные лица, "полные воинственной отваги", как сказал о них Пушкин. На темной ткани их мундиров горят воинские награды, переливается муар орденских лент, блестит золотое шитье, аксельбанты и эполеты...

Император Александр I лично утверждал составленные Главным штабом списки генералов, чьи портреты должны были украсить Военную галерею. Это были 349 участников Отечественной войны 1812 года и заграничных походов 1813-1814 гг., которые состояли в генеральском чине или были произведены в генералы вскоре после окончания войны.

За 10 лет работы Джордж Доу и его русские помощники В. А. Голике и А. В. Поляков создали 333 портрета, которые размещены в пять рядов на стенах галереи. Тринадцать портретов по разным причинам так и остались невыполненными. Вместо них в галерее находятся рамы с именами генералов.

Вся Россия знала имена людей, чьи портреты были помещены в Военной галерее. О каждом из них можно было бы написать героическую оду.

Михаил Богданович Барклай де Толли и Михаил Илларионович Кутузов

Генерал-фельдмаршал Михаил Богданович Барклай-де-Толли (1761-1818) - главнокомандующий русскими войсками в начале войны. Он выработал план отступления русской армии в глубь страны и руководил операциями по отступлению до 17 августа 1812 г. После его отставки командование принял генерал-фельдмаршал Михаил Илларионович Кутузов (1745-1813), который был вынужден продолжать отступление и принял нелегкое решение об оставлении Москвы. Все последовавшие за этим победы - от Бородина до Березины - связаны с именем Кутузова, проявившего себя блестящим стратегом.

Николай Николаевич Раевский

Генерал Николай Николаевич Раевский (1771-1829) - талантливый и мужественный военачальник. Во время Бородинского сражения корпус Раевского оборонял Курганную высоту, расположенную в центре позиции русских войск. Там были установлены 18 орудий батареи, получившей имя Раевского и отразившей все атаки французов.

Петр Иванович Багратион

Генерал Петр Иванович Багратион (1765-1812) - "Бог рати он" - так произносили его фамилию современники. За 30 лет службы князь Багратион принял участие в 20 походах и 150 сражениях. В Бородинском сражении он возглавлял левый фланг, по которому пришелся первый удар противника. Французы дважды овладевали земляными укреплениями - Багратионовыми флешами и дважды были выбиты оттуда. Во время очередной атаки противника генерал Багратион поднял свои войска в контратаку и в этот момент был тяжело ранен.

Алексей Петрович Ермолов

Генерал Алексей Петрович Ермолов (1777-1861) - выдающийся военный деятель и один из самых популярных людей своей эпохи. В Отечественной войне 1812 г. Ермолов участвовал во всех крупных сражениях. В разгар битвы на Бородинском поле М. И. Кутузов направил его на левый фланг, во 2-ю армию, заменить тяжело раненного Багратиона, и Ермолов помог преодолеть там смятение войск. Увидев, что центральная батарея Раевского взята французами, он организовал контратаку, отбил батарею и руководил ее обороной, пока не был контужен картечью.

Денис Васильевич Давыдов

Имя Дениса Васильевича Давыдова (1784-1839) неотделимо от Отечественной войны 1812 года как имя зачинателя и одного из руководителей партизанского движения. Боевые таланты Дениса Давыдова высоко ценили М. И. Кутузов и П. И. Багратион, а о его поэтическом даре поэт Н. М. Языков писал:

"Не умрет твой стих могучий,
Достопамятно-живой,
Упоительный, кипучий,
И воинственно-летучий,
И разгульно-удалой".

В 1949 г., к 150-летию со дня рождения А. С. Пушкина, в Военной галерее была установлена мраморная доска со строками из стихотворения великого русского поэта "Полководец":

"...Толпою тесною художник поместил
Сюда начальников народных наших сил,
Покрытых славою чудесного похода
И вечной славою Двенадцатого года...".

Из лифляндских дворян шотландского происхождения. Сын офицера. На службу записан в 1767 г. гефрейт-капралом в Новотроицкий кирасирский полк. Домашнее воспитание получил в семье дяди – бригадира Е. фон Вермелена. Действительную службу начал в рядах Псковского карабинерного полка в 1776 г., в 1778 г. был произведен в корнеты. С 1783 по 1790 г. был адъютантом у ряда генералов, с 1794 г. командовал батальоном, полком, бригадой, дивизией, армией. Награждался чинами за отличие в сражениях, участвуя в русско-турецкой войне 1787-1791 гг., русско-шведской войне 1788-1790 гг., польской кампании 1794 г. (получил орден Св.Георгия 4-го кл.). В 1798 г. стал полковником, а 2 марта 1799 г. – генерал-майором. Особо отличился в кампании 1806-1807 гг. против наполеоновских войск, командуя арьергардными отрядами. Сражался под Пултуском (награжден орденом Св.Георгия 3-го кл.) и Прейсиш-Эйлау, где ранен пулею в правую руку выше локтя с раздроблением кости и вынесен с поля боя без сознания. За геройское поведение произведен в генерал- лейтенанты и назначен командовать 6-й дивизией. Вновь отличился в войне со шведами 1808-1809 гг. За переход по льду пролива Кваркен и занятие шведского г.Умео 20 марта 1809 г. награжден чином генерала от инфантерии и назначен главнокомандующим армии в Финляндии. С 18 января 1810 г. по 24 августа 1812 г. занимал должность военного министра. За это время провел ряд подготовительных мероприятий к войне: строительство инженерных сооружений, создание тыловых баз, организация разведки, усовершенствование дивизионной и введение корпусной системы, упорядочение штабной службы и реформирование управления. При нем вводились в практику новые принципы подготовки войск – обучение меткой стрельбе и действиям на пересеченной местности. В 1812 г. командовал 1-й Западной армией. Правильно оценив стратегическую обстановку, Барклай де Толли организовал отход войск. После соединения со 2-й армией осуществлял общее руководство войсками, продолжил отступление, что вызвало недовольство армии и общества. С прибытием М.И.Кутузова остался главнокомандующим 1-й армии. В Бородинской битве ему подчинялись центр и правый фланг, во время сражения появлялся на самых опасных участках. Его умелое руководство в этот день получило высокую оценку Кутузова, считавшего, что во многом благодаря твердости Барклая де Толли было «удержано стремление превосходящего неприятеля» на центр русской позиции, а «храбрость его превосходила всякие похвалы». В награду получил орден Св.Георгия 2-го кл. На Военном совете в Филях Барклай де Толли подверг критике позицию, выбранную Л.Л.Беннигсеном, и первым высказался за оставление Москвы. 21 сентября удалился от войск по болезни. В 1813 г. командовал 3-й армией, а затем назначен главнокомандующим русско-прусскими войсками. За бой под Кульмом награжден орденом Св.Георгия 1-го кл. Участвовал в битве под Лейпцигом и многих сражениях на французской земле. В 1814 г. за взятие Парижа получил чин генерал- фельдмаршала, в 1815 г. – княжеский титул. После войны командовал 1-й армией . Похоронен в имении Бекгоф в Эстляндии.